Как это женаты?! (СИ)

   Прихожу в себя от того, что меня словно что-то душит, мне жарко и нет возможности дышать нормально. Открываю глаза и пытаюсь вспомнить то, что со мной произошло. Рука самостоятельно ищет телефон, но на привычном месте его не оказалось, включаю светильник на тумбочке и резко сажусь на кровати. Я все вспоминаю. Это только сон, дурной сон, не больше того! Правда ведь сон? Хватаю мобильник, ищу входящие звонки, и меня словно отпускает. Все только приснилось, никто мне не звонил.

   Давно я так быстро не соскакивала с кровати и не чувствовала под собой ног, когда одевалась в куртку и сапоги, глотая слёзы. Сколько времени? Вроде бы только дело к полуночи близится, все спят, а вот я от волнения не знаю куда бежать и что делать.

   Машина! Где эта чёртова машина! Неужели уехал? Послушался и уехал, что если вдруг?!

   Я выскакиваю на улицу, по двору бегает довольный Тузик и пытается подлизываться. А мне нет до него никакого дела, вот вообще, на что мелкий коротышка жутко обижается и прячется в конуру.

    Снегу навалило больше пяти сантиметров, это точно, едва пробираюсь к воротам и отчаянно вздыхаю, когда понимаю, что нет кроссовера Черкасова у ворот гаража, да и внутри гаража её быть не может, там старушка Женьки стоит.

   Мне давно не было так страшно, мысли накрывают темной пеленой, малыш брыкается, а я кутаюсь в куртку и плачу, ветер больно обжигает лицо, а я не могу с места сдвинуться.

   - Марго, ты сошла с ума?!

   За моей спиной я слышу голос Марка, поворачиваюсь, ноги сами срываются с места и несут меня к нему.

   - Ты не уехал? Ты жив?

   - Меня не пустили, Женька ключи отобрал.

   - Какой хороший Женька, - лепечу я, вжимаясь в Марка, ладошками скользя по лицу  любимого мужчины.

   - В дом, живо, ты что творишь.

   - Я испугалась, очень.

   Марк вталкивает меня в дом, помогает снять куртку. А сам ведь не лучше, не умнее, чем я: выскочил на улицу в спортивных штанах и в пальто на голое тело.

   Он так шустро вертит меня вокруг своей оси, а потом оттесняет в спальню, что я не успеваю очнуться.

   - Что случилось?

   Он испуган не меньше моего, а я дрожу не то от холода, не то от страха за него и не могу слова сказать. Меня кутают в плед, укладывают в кровать, а я глупо улыбаюсь и смотрю на Черкасова, который сидит на краю кровати в пальто на распашку и пытается понять, какая муха меня укусила.

   - Сильно замерзла?

   - Немного.

   - Почему ты  там бегала?

   - Мне сон приснился, что ты возвращался домой и попал в аварию, только в этот раз ты умер.

   Марк смотрит пристально в моё лицо и молчит, а я не сразу осознаю, что по моим щекам градом текут слёзы.

   - Ой, - икаю от неожиданности, когда понимаю, что меня изнутри пинает сынок, моя рука по привычке успокаивающим жестом гладит низ живота.

   Рука Марка накрывает мою руку, и вместе мы слушаем шевеление сына.

   - Ты думала, какое имя ему дашь?

   - Да, Пашка, - слова вылетаю из меня так рьяно, что впору удивляться, как легко у него получается вытянуть из меня информацию.

   - Красивое имя, мне нравится.

   - Мне тоже, племяшки ждут, не дождутся рождения братика.

   - Я тоже, веришь?

   - Наверное, - кусаю губы и заливаюсь краской стыда, от того, как горячо по моим венам бурлит кровь, медленно начинаю понимать, от чего именно она так бурлит: Марк легонько потирает мои пальчики и непрерывно смотрит мне в глаза.

   - Я рад, что теперь мы связанны навсегда.

   - Что? – вырываю руку, не сразу понимая, о чём мне толкует мужчина, сидящий напротив.

   - Что у нас есть он.

   Удивительно, он сегодня немногословный, к чему бы это?

   - Ах, это, конечно, родители есть родители, какими бы они не были.

   - Ты же любишь меня?

   - Да, что?!

   Я смотрю на Черкасова круглыми глазами, а он хитро улыбается и пытается сдержать смех.

   - Ах ты, шпион доморощенный! Пус…

   Мои руки живут своей жизнью: они  нетерпеливо проникают под пальто и касаются разгоряченного тела Марка, а он не собирается отпускать мои губы из плена и целует так жарко, что я не соображаю, а веду ли я себя тихо.

   - Отпусти, мне дышать нечем, - меня бросает в жар от избытка чувств, откидываюсь на подушку и прижимаю ладошки к лицу.

   - Без пяти двенадцать, думаю, что могу воспользоваться этим шансом, вдруг получится, - бормочет что-то себе под нос, а я стыжусь своего поведения и не хочу смотреть ему в лицо, да мои глаза готовы его слопать от голода.

   - Посмотри на меня, пожалуйста.

   Открываю глаза и опять есть повод моим глазам увеличиться в размере. Перед моим носом в красивой бархатной коробочке лежит помолвочное кольцо.

   - Я думаю, что в этот раз я обязан сделать всё правильно.

   Я икаю от удивления, когда этот огромный мужчина хлопается на колени перед моей кроватью и протягивает вперед свой подарок.

   - Понимаю, что много набедокурил, но прошу об одном: дай нашим отношениям шанс, дай возможность  начать всё с чистого листа, и я клянусь: ты не пожалеешь, что доверилась мне. Я готов меняться, я буду стараться.

   Марк почему-то смотрит на часы, и я только теперь понимаю, о каких пяти минутах он говорил. День рождения его вот-вот закончится.