Как это будет (СИ)

— Вы замечательно поддержали престиж Франции и меня особенно радует, что это произошло не случайно, а благодаря Вашей целеустремленности, Серж. О причинах победы Вашей подруги я мало что знаю, но думаю, что и в ней есть Ваш немалый вклад.

— Невероятно большой, мсье президент, — поддержала Анжела. — Хотя иногда он меня просто истязал.

Все (и первым президент) над ее жалобой дружно посмеялись, пригубили вино и приступили к трапезе.

Второй решила высказаться госпожа президентша.

— Вы знаете, что я не очень благоволю к многочисленным иммигрантам из России: они создали коренным жителям Франции много проблем. Я бывала в Пасси и заметила, что это буквально чужеродный, абсолютно русский «остров» внутри Парижа. Не желают беглецы из России жить интересами Франции, все о своем прошлом вспоминают. Еще настороженнее я отношусь к русским иммигрантам новой волны, бегущим от произвола Сталина — очень уж много среди них агентов Коминтерна. Быть может, Сергей Костин именно такой агент, с дальним прицелом. Но то, что он сделал для Франции в Берлине, трудно переоценить. Его именем пестрят все газеты и журналы, а промышленники очень хотят на этом имени заработать. Игнорировать волну народного энтузиазма мы не вправе. Поэтому Вы, Серж Костен, сегодня наш гость и мы говорим: Вам открыты все пути во Франции, но будьте достойны народной любви. Виват!

— Я очень хочу помочь Франции, — сказал со всей искренностью Сергей, отпив из бокала. — Глядя в Берлине на Гитлера и его камарилью, я осознал, что это наши враги — как бы умильно они с трибун не улыбались. Один знакомый моего отца работал в секретном учреждении и очень удивлялся во время посиделок у нас дома, почему французы и британцы позволяют Германии возрождать военную мощь. Вы знаете, что они строят суперсовременные боевые самолеты из алюминия марок Мессершмидт, Фоккевульф и Хейнкель? А также бомбардировщики Юнкерс и Дорнье? В то время пока все прочие летают на фанерных и перкалевых машинах?

— Дорогое это удовольствие — строить машины из алюминия, — фыркнул сын президента. — Вряд ли они смогут наклепать их много!

— Но почему им вообще позволили строить такие самолеты? В мирном договоре было же условие о запрете возрождения военной авиации в Германии?

— Как-то так получилось, — виновато пожал плечами президент. — Сначала они создали первоклассную пассажирскую авиакомпанию «Люфтганза», потом стали строить учебные самолетики для армии…. Но наш воздушный флот все-таки значительно больше германского. Не говоря уже о британцах.

— Я внимательно слежу за ходом войны в Испании, — сказал Жан Фрейсселлинар, зять президента. — Сначала «Хейнкели» действительно были эффективны, но недавно к республиканцам подвезли десятка два советских истребителей (с летчиками, конечно), которые оказались более скоростными и маневренными. Ни о каких «Мессершмидтах» я не слышал, зато хвалят итальянские «Фиаты».

— Значит, еще услышим, — с уверенностью сказал Сергей. — Тот спец эти «ножи» сильно хвалил.

— Он что, был связан с вашей разведкой? — спросил президент.

— Теперь я думаю, что да. Очень информированный был человек.

— Тогда, Серж, мне надо с тобой поговорить отдельно, но в другой раз. Не будем портить дамам вечер. Им после ужина, вероятно, захочется потанцевать, да и я осмелюсь предложить мадмуазель Бертье пройтись со мной в танго….

Глава двенадцатая «Отель де Бриенн»

Вскоре дни Сержа и Анжелы оказались насыщены делами. То они мчались снимать рекламные фотосессии и даже короткометражки для «Панар-Левассер» и «Делоне-Бельвиль» (порознь, конечно), оттуда ехали к Шанель (Анжела) и Эрмесу (Серж) — рекламировать духи, часы и аксессуары, затем снимали фотосессию для журнала «Наш дом» или «Коневодство» или «Наша молодежь» (уже вместе). А вечерами ехали в модные кабаре, рестораны или дансинги, где им тоже платили деньги — за громогласное объявление, что «в нашем ресторане регулярно бывает самая красивая пара Франции: Серж Костен и Анжела Бертье!». Некоторые посетители, конечно, набивались к ним в компанию, и Анжела иногда с ними танцевала — но дистанцию держала строго. «Хорошо тебе, — говорила она временами капризно: — Сидишь себе за столом, потягиваешь коньяк, улыбаешься дамам и только. А у меня уже ноги отваливаются и на талии скоро будут расти шишки: так эти мужчины ее стискивают».

— Твои ноженьки устали? — отвечал Серж ласково. — Тогда я возьму тебя на руки, отнесу на наш этаж и сразу уложу в постельку.

— Какой ты глупый и невнимательный, — возражала дива. — Я после такого тяжелого дня обязательно должна принять ванну. Неужели так трудно запомнить? Да и тебя к себе в постель грязного не пущу….

— Хорошо, что наша ванная велика: я к тебе прекрасно влезу….

— Нет, нет! Ты будешь меня отвлекать, а я просто хочу понежиться и может быть вздремнуть в ласковой пенной субстанции.

— Тогда я постучусь к соседке: вдруг у нее ванная свободна? А то знаю я тебя: выйду из нашей ванны, а ты уже спишь!

— К какой-такой соседке? Пятидесятилетней мадам Гишу, у которой к тому же и муж есть?