Как его завоевать?

Изо всех сил стараясь не заржать, я произнесла:

– Какая… киса…

– Ха-ха-ха, – хмуро бросил он в ответ.

– Можешь ложиться и отдыхать, – произнесла я и продолжила поиски подушки, все еще вспоминая кошачью морду на розовом фоне.

– Меня вот поражает, все девушки такие милые… примерно до ЗАГСа…

– Что? – обернулась я.

Илья сидел на диване, причем под одеялом, киса валялась рядом на подлокотнике.

– Ну… на тебе голубцы, ложись, отдыхай…

– И что?

– А то, что как только сходишь в ЗАГС, ну или пустишь в свою жизнь с барахлом и зубной щеткой, то начина-а-ается…

– Что начинается то? – я заинтересованно смотрела на капитана.

– Начинается: с друзьями пить нельзя, если на рыбалку, то жесткий контроль и сорок созвонов, по субботам надо переть на рынок или в гипермаркет за покупками, а весной-летом, не приведи Господь, на дачу с ящиками рассады…

Я расхохоталась.

– То есть ты по этой причине не поддерживаешь длительных и серьезных отношений?

– Ну… в том числе… Просто любые отношения заканчиваются тем, что женщина начинает беременеть мой мозг. И я слишком привык к спокойной жизни холостяка… Проще просто встретиться пару раз в неделю с той, которая ни на что не претендует и разбежаться. И не нужно мне говорить про старость и стакан воды…

– Даже не собиралась, – я пожала плечами, потом отвернулась и наконец выкопала из кучи постельного еще одну подушку.

– А вообще это грустно, – сказала я, натягивая наволочку.

– Что именно?

– Твои рассуждения и отношение к женщинам. А вдруг ты встретишь ту самую?!

Он закатил глаза и мой разум подсказал, что не стоит «беременеть его мозг», особенно сейчас. Мне ж надо ему нравиться, а не наоборот.

– Каждая женщина, появляясь в жизни мужчины, думает, что она ТА САМАЯ. И начинает качать права, требовать и многого хотеть. Я сразу говорю, что не могу дать ничего, кроме встреч, и то не регулярных из-за работы.

– Я поняла твой то-о-онкий, тонча-а-а-йший намек, – сказала я с улыбкой, хотя на самом деле на душе было гадко. Вот лежит на моем диване мужчина, который нравится мне. Да, нравится, прям вот почему-то ни с того ни с сего, нравится! И вроде бы ничего не мешает нам быть вместе… А он не хочет этого. Ну, просто хотя бы попробовать. А вдруг получилось бы?

– Эм…, – я задумчиво посмотрела на него.

– Что?

– А может опыт проведем? До моего отъезда парочку недель… давай поживем вместе и…

– Нет! – сказано это было таким тоном, что я опешила. Видимо все-таки перегнула.

– Спокойно! – я подняла ладонь, – Я все поняла!

Я, не давая ему опомниться села сверху и спросила:

– Ты очень устал?

Он снова задумчиво смотрел на меня, глаза блестели, а дыхание стало учащенным.

– Очень, – ответил он.

Я поерзала, сидя на нем, делая это как можно медленнее.

– И что, будешь спать?

Он начал двигать бедрами мне в такт. От него меня отделяло только одеяло.

– Все-таки ты хитрая…, – прошептал он, схватил мен за волосы, жестко, но не больно и поцеловал приподнявшись.

Мы долго пялились в телевизор, хотя я была уверена, что Илья вырубится сразу же. Но нет, он с интересом смотрел какой-то фантастический боевичок. И неожиданно произнес:

– Если я скажу тебе давай завтра после работы попьем кофе, ты же не будешь себе придумывать, что ты самая, которая меня изменит и бла-бла-бла…

– Конечно, нет, – как можно равнодушнее ответила я, но внутри ликовала.

– Хорошо. Постараюсь завтра вовремя освободиться, напишешь мне адрес, где тебя забирать…

Я довольно хрюкнула, чуть не засмеявшись.

– И это не свидание поняла? – строго уточнил он, покосившись на меня.

– Коне-е-е-ечно, – ответила я и затрясла головой как болванчик.

– И не надейся! – снова произнес он.

– Никаких надежд на ЗАГС, – кивнула я.

– И не только на ЗАГС!

Он хмурился, я улыбалась. Но точно знала одно – пока победитель в этой схватке один. И это я.

Завтракать капитан не остался, сказал, что ему нужен его кофе из турки, а всякие овсяные каши в моем исполнении и зеленый чай его мало интересуют.

В подъезд он выходил так осторожно, словно партизан в Белорусском лесу.

– Ты что крадешься? – громко спросила я, наблюдая, как он спускается по лестнице на цыпочках.

– Тише ты! – зашипел он.

В это время где-то внизу хлопнула дверь и я услышала голос Маргариты Яковлевны.

– Добрейшего вам утра, сударь!

Я перегнулась через перила и увидела, что она направляется к Илье в шелковом бордовом халате, чепце на голове и с огромным ажурным веером. Он сердито глянул на меня, явно обвиняя в том, что я вызвала из преисподней на его голову эту странную даму.

– Доброго, – сказал он и попытался ее обойти.

– Что-то вы часто стали к нам захаживать, – не отставала она.

Я уж было вернулась в свою квартиру, как услышала еще скрежет открываемой двери и голос бабы Зины:

– Как спали? Видения не тревожили?

– Здрасьти… нет, не тревожили, – при этом было слышно, как он в темпе спускался по лестнице. Баба Зина повысила голос, чтобы до убегающей спины Ильи долетели ее слова:

– Прочитай «Отче наш» сегодня вечером три раза и…

Дальше стало ее не слышно, потому как раздался голос нашего алкоголика:

– Добрейшего утречка нашим доблестным служителям порядка!