Как две капли воды

– Да нет же, мой мальчик. Это только моя половина. Ну, мне пора. До церкви от тебя далековато, а мамочка кипятком писает, если я в городе гоню больше семидесяти в час, так что я обещал ей этого не делать. На дороге и в самом деле полно всяких психов. И вы будьте осторожны, слышите?

Он вывалился на улицу. Когда дверь за ним закрылась, секретарша посмотрела на Тейта и хрипло спросила:

– Он сказал – половина?

– Говорит так. – Тейт с недоверием помотал голо­вой. – По-видимому, он и впрямь социологам ни на грош не верит.

Мэри засмеялась. И Эйвери тоже. Тейт провел ее в ка­бинет, и улыбка с его лица сошла. Он плотно прикрыл дверь.

– Что ты здесь делаешь? Тебе нужны деньги?

Когда она слышала этот вежливый и безразличный тон, каким он говорил, когда они оставались вдвоем, у нее возникало чувство, будто ей в тело загоняют осколки стекла. Ей становилось больно. И она начинала звереть.

– Нет, деньги мне не нужны, – ответила она сухо и опустилась в кресло напротив его стола. – Как ты мне советовал, я съездила в банк и подписала новую карточку. Пришлось объяснить, почему у меня вдруг изменился по­черк, – сказала она, разминая правую руку. – Так что теперь я могу в любой момент подписать чек, если вдруг кончатся наличные.

– Тогда зачем ты явилась?

– Мне нужно кое-что другое.

– Что именно?

– Какое-нибудь занятие.

Неожиданность ее заявления сделала свое дело. Теперь его внимание было полностью обращено на нее. Не скры­вая своего скептического настроя, он откинулся на спинку кресла и задрал ноги на угол стола.

– Занятие, говоришь?

– Вот именно.

Он зацепился большими пальцами за пряжку пояса.

– Ну, я тебя слушаю.

– Мне скучно, Тейт. – Она сорвалась. Нервно под­нявшись, она заходила по комнате. – Я сижу в доме, в четырех стенах, и мне совершенно нечем заняться. От безделья я заболеваю. У меня разжижаются мозги. Я уже начинаю обсуждать с Моной «мыльные оперы».

Бесцельно шагая по кабинету, она отметила про себя несколько вещей – в первую очередь, что повсюду висят фотографии Мэнди, но ни одной – Кэрол.

На стене над столом были развешаны в красивых рам­ках дипломы и фотографии. В надежде узнать из них что-то о его прошлом, она приостановилась возле увеличен­ного до формата восемь на десять снимка, сделанного во Вьетнаме.

На фоне реактивного бомбардировщика стояли Тейт и Эдди, обхватив друг друга за плечи. Оба залихватски улыбались. Эйвери уже знала, что в университетском об­щежитии они жили в одной комнате, пока Тейт не пре­рвал своего образования, записавшись в армию. Но она не знала, что Эдди ушел воевать с ним вместе.

– С каких это пор тебя стало беспокоить твое умст­венное развитие? – спросил он, прерывая ее мысли.

– Мне нужно чем-то заняться.

– Запишись в класс аэробики.

– Я записалась еще в тот день, когда врач осмотрел мою ногу и сказал, что я могу двигаться без ограничений. Но занятия всего три дня в неделю, и то по часу.

– Запишись еще куда-нибудь.

– Тейт!

– Что? Что ты от меня хочешь, черт возьми?

– Я пытаюсь тебе это объяснить. Но ты отказываешь­ся меня слушать.

Он бросил взгляд на дверь, вспомнив, что секретарша сидит сразу за ней. Сбавив тон, он сказал:

– Ты ведь любишь верховую езду, однако с тех пор как ты выписалась из клиники, ты ни разу не села на ло­шадь.

Это была правда. Эйвери тоже любила ездить верхом, но она не знала, насколько хорошей наездницей была Кэрол, и боялась выдать себя, оказавшись слишком уме­лой или, наоборот, слишком неопытной с лошадьми.

– У меня пропал к этому интерес, – сказала она с за­пинкой.

– Я так и думал, – съязвил он, – как только ты сре­зала ценники со всей этой дорогой сбруи…

Эйвери нашла в шкафу у Кэрол одежду для верховой езды и про себя удивилась, неужели та и впрямь надевала галифе и короткую жокейскую курточку.

– Со временем я, наверное, к этому вернусь.

Давая себе время собраться с мыслями, она стала рас­сматривать снимок Нельсона с Линдоном Джонсоном в его бытность конгрессменом. Впечатляюще.

На нескольких фотографиях Нельсон был в форме, что давало довольно полное представление о его карьере в вооруженных силах. Один снимок привлек ее особое вни­мание. Он был похож на фотографию Тейта в обнимку с Эдди. На этом снимке Нельсон стоял, лихо обхватив ру­кой за плечи другого молодого летчика – такого же сим­патичного, как и сам Нельсон в те годы. Позади виднелся чудовищных размеров бомбардировщик. Внизу под фотографией была подпись: ''Майор Нельсон Ратледж и майор Брайан Тейт, Южная Корея, 1951г.".

Брайан Тейт. Родственник Нельсона? Друг? По-видимому, в его честь Нельсон назвал сына.

Эйвери снова повернулась к нему, стараясь не показы­вать чрезмерного интереса к фотографии, которая, оче­видно, должна была быть ей хорошо знакома.

– Дай мне работу в штабе кампании.

– Нет.

– Почему? Ведь Фэнси работает.

– Уже из-за одного этого тебе там делать нечего. Может дойти до кровопролития.

– Я не буду обращать на нее внимания.

Он покачал годовой.

– У нас масса новых помощников. Они только что не мешают друг другу. Эдди и так вынужден изобретать им поручения.

– Но мне надо чем-то заняться, Тейт.

– Но зачем? Объясни!