Как две капли воды

Эйвери облегченно вздохнула. Как можно так жестоко разговаривать с беззащитным ребенком? Эйвери взяла Мэнди на колени.

– Торт такой вкусный, что его просто невозможно съесть, не обронив несколько крошек, правда, моя хоро­шая? – Обернув палец краешком салфетки, она окунула его в стакан с водой и стала вытирать Мэнди перепач­канную мордашку.

– Твоя дочь совсем распоясалась, Дороти-Рей, – бро­сил Нельсон. – Эта юбка едва закрывает ей задницу.

Дороти-Рей убрала волосы со лба:

– Я стараюсь, Нельсон. Это Джек ее распустил.

– Что за ложь! – воскликнул в негодовании Джек. – Не я ли заставил ее работать каждый день? А от этого толку больше, чей от всего, к чему ты пыталась ее при­охотить.

– Ей надо учиться, – объявил Нельсон. – Я бы ни за что не разрешил ей вот так бросить школу, не дожидаясь даже окончания семестра. Что из нее получится? Кем она сможет стать без образования? – От мрачных предчувст­вий он покачал головой. – Ей придется всю жизнь рас­плачиваться за ошибки юности. И вам тоже. Что посеешь, то и пожнешь.

Эйвери была с ним согласна. Фэнси была совсем не­управляемой, и в этом, несомненно, были повинны ее ро­дители. Но в то же время она не думала, что Нельсону следует обсуждать это при всех.

– Мне кажется, Мэнди не обойтись без ванны, – ска­зала она, радуясь, что появился предлог выйти из-за сто­ла. – Вы нас извините?

– Тебе помочь? – спросила Зи.

– Нет, спасибо. – Потом, осознав, что отнимает хлеб у Зи, которая к тому же наверняка получает удовольствие от возни с внучкой, она добавила: – Раз уж сегодня я первый день дома, можно я уложу ее сама? Обед был пре­красный, Зи. Большое спасибо. – Она встала и с Мэнди на руках вышла из столовой.

– Я зайду попозже пожелать Мэнди спокойной ночи, – прокричал им вслед Тейт.

– Ну что ж, я вижу, ничто не изменилось. – Дороти-Рей, шатаясь, прошла через гостиную и рухнула в кресло перед большим телевизором. Джек сел в соседнее. – Ты слышал, что я сказала? – спросила она через несколько секунд, не дождавшись ответа.

– Я слышал тебя, Дороти-Рей. Если ты имеешь в виду, что опять нажралась, то ты абсолютно права. Ничто не изменилось.

– Я имею в виду, что ты все так же пялишься на жену брата.

Джек пулей выскочил из кресла. Он с размаху хлопнул по телевизионному пульту, выключая передачу на полуслове.

– Ты пьяна и отвратительна. Я иду спать. – Он про­шел в спальню.

Дороти-Рей сделала усилие, чтобы подняться и пойти за ним. Сзади волочился подол ее халата.

– Не пытайся это отрицать, – сказала она, всхлипы­вая. – Я за тобой следила. Весь обед ты нес всякую чушь о красивеньком новеньком личике Кэрол.

Джек снял рубашку и швырнул в корзину для белья. Потом нагнулся и стал расшнуровывать ботинки.

– Единственный, кто в нашей семье порет чушь, – это ты, моя милая, потому что ты напиваешься так, что лыка не вяжешь.

Она машинально вытерла губы тыльной стороной ру­ки. Те, кто знал Дороти-Рей Хэнкок девчонкой, ни за что не поверили бы, что к сорока годам с ней случится такое. Она была первой красавицей в старших классах школы Лампасаса, причем все четыре года.

Ее отец слыл в городе известным адвокатом. Единст­венная дочь, она была для него словно свет в окошке. Он души в ней не чаял, и все девчонки ей завидовали. Два раза в год он возил ее в Даллас в универмаг «Нейман-Маркус», где она обновляла свой гардероб. На шестнадцатилетие она получила в подарок новенький «корвет» с откидным верхом.

Ее мать устроила было скандал, заявив, что такую машину нельзя доверять девчонке, но Хэнкок подлил ей виски и объяснил, что, если бы ему вздумалось поинтере­соваться ее бесценным мнением, он бы не преминул это сделать.

По окончании школы, ослепленная своей славой, До­роти-Рей поехала в Остин поступать в Техасский универ­ситет. На первом курсе она познакомилась с Джеком Paтледжем, совершенно потеряла из-за него голову и решила заполучить его раз и навсегда. Никогда в жизни она ни в чем не знала отказа, и раз уж она полюбила парня, то не собиралась никому его уступать.

Джек, который учился на втором курсе юридического факультета, тоже был влюблен, но ему не приходило в голову жениться до окончания вуза. Отец ожидал от него не просто диплома, а одного из лучших на курсе. Он так­же ожидал от Джека рыцарского отношения к женщинам.

Поэтому, когда Джек наконец-то поддался искушению и лишил Дороти-Рей Хэнкок невинности, он оказался в затруднении, что поставить на первое место – рыцарство по отношению к леди или долг перед родителями с их надеждами. Принять решение ему помогла Дороти-Рей, которая слезливо объявила ему, что у нее задержка.

Охваченный паникой, Джек рассудил, что преждевре­менная женитьба все же лучше, чем внебрачный ребенок, и стал молить Бога, чтобы отец рассудил так же. Вдвоем с Дороти-Рей они поехали на выходные в Оклахому, тайно обвенчались и только потом объявили об этом родителям.

Нельсон и Зи были разочарованы, но, получив завере­ния Джека, что он не собирается бросать учебу, приняли Дороти-Рей в семью.