Как делают антисемитом

Однако, едва заходит речь о русско-еврейских отношениях, на одну из сторон допустимо примерять исключительно ангельски-белые ризы. Отгадайте – на какую?.. В хорошо простиранных политкорректностью головах красные флажки развешены на вполне понятных и приметных местах: «Я не хочу сказать, что евреи никогда не давали никаких поводов… Но всe эти и иные ситуации, вины, ошибки и поводы не имeют отношения к глубинным корням антисемитизма»[30]. Не имeют отношения – и точка! Оппоненты превращаются в пациентов: рациональных оснований для их реакций у нех заведомо нет, они бессовестные сволочи или безумцы.

Хотите лечить антисемитизм? Прекрасно. Но у этой болезни множество истоков. И по крайней мере один из них (не буду оценивать – наибольший или наименьший) – это то, как еврейская журналистика препарирует русскую историю, культуру, как профанирующе она прикасается к нашим религиозным и национальным святыням. И это происходит на страницах не только своей конфессиональной (иудейской) или национально-общинной прессы, а на страницах изданий, обращенных ко всем жителям России. Причем так было и в предреволюционные годы, и в советский период, и в годы нынешней “демократии”.

Мы уже знаем, что демократия – очень своенравная и капризная дама, у которой много совершенно неожиданных симпатий[31] и антипатий. Но для надежды всегда есть место, и потому я все равно дерзаю спросить: все же демократия предполагает только позволение демжурналистам оскорблять православных и русских, или же она еще позволяет и нам в ответ сказать: «Нам больно. Не хамите!»?[32]

И ведь не все обладают здравомыслием и юмором Максима Соколова, не все могут свое возмущение – как он – изливать в известинских статьях: "По мнению Е. Боннэр, интеллигенция проморгала, как Россия «из государства светского становится государством православным. И это тоже неостановимо». В чем заключается православная сущность сегодняшнего русского государства, не разъясняется. Вдова акад. Сахарова дает нашему государству неслыханно высокую и притом абсолютно им незаслуженную оценку. Устами одной либеральной газеты уже объявлено (в связи с воздвижением часовни Казанской Божьей Матери возле здания МВД), что Казанская икона всегда была не оборонительной, а нападающей (т-е. плохой) и что празднование осенней Казанской в память того, как в 1612 году с прекращением Смута «очистилось Московское государство», свидетельствует о том, что «есть власти, для которых все подданные – грязь». Смута XVII века заключалась в том, что в течении ряда лет государства как такового не существовало, а разбойничьи шайки беспрепятственно хозяйничали по всей Руси. Относиться к этим ватагам шишей как к грязи – это еще очень мягкое отношение. Если благодарность Предстательнице перед Престолом Всевышнего за избавление России от страшной беды означает, что «есть власти, для которых все подданные – грязь», хочется спросить только одно: «Отчего при самомалейшем уповании на Божье заступничество за Россию вас так ужасно, неудержимо корежит? До сих пор существовала только одна категория существ, при словах „Да воскреснет Бог, и да расточатся враги Его“ испытывавшая нестерпимую боль, заставляющую забывать о всяком политесе»[33].

Не все могут ответить так блестяще. И тогда не-ответствованная обида, проглоченная досада будет бродить внутри, распухать и порождать уже не иронию и не полемику, а ненависть. Оно вам это надо?

… Пишу я эти строки под впечатлением только что, в конце августа 1998 г. прошедшей педагогической конференции, на которой присутствовали чиновники из Министерства образования. Конференция проходила в провинциальном городе, а чиновники-“эксперты” приехали дружной группой из Москвы. Те из них, с кем мне довелось поближе познакомиться (человек пять), все оказались евреями (не по моим догадкам, а по их собственным словам). Все умнейшие люди. Все влюблены в Асмолова. Их докладами на конференции можно было заслушаться. Разговор шел в основном о необходимости воспитывать наших детей в духе “открытости”, “терпимости”, “диалога культур”. Но когда по вечерам местная администрация устраивала чествования приезжих гостей, происходило что-то странное. Мое присутствие за столом не мешало московским гостям громко, в порядке тостов рассказывать анекдоты “о попах”. И никто даже на утро не подошел для извинений. Так что их призывам к “диалогу культур” я почему-то не поверил.

Понимаю, что мне закричат: “Не обобщайте!”. Готов, с радостью готов не обобщать. Но лишь в том случае – если любители порассуждать о “православном антисемитизме” сами признают возмутительность тех высказываний, которые были (и будут ниже) приведены мною. Если бы еврейские организиции опережали русских патриотов в декларациях, осуждающих выходки хамов с еврейскими фамилиями – вот тогда последующий призыв «Не обобщайте!» был бы честен, логичен и неотразим.