Как быть стоиком: Античная философия и современная жизнь

Еще раз повторю, что Аристотель не был стоиком. А стоики на его месте сказали бы, что среди всех вышеописанных типов отношений только последний имеет право именоваться «дружбой». Важно, что при этом стоики не отвергали существования и важности двух других типов человеческих взаимоотношений. Просто они относили их к категории предпочтительных безразличных вещей, которые полезно иметь и культивировать при условии, что они не идут вразрез с добродетелями и нравственной целостностью.

Примечательно, что греко-римская классификации типов любви и дружбы не только намного богаче современной, но и иначе организована в концептуальном плане: античные люди выделяли иные аспекты взаимоотношений, чем мы сегодня, когда говорим о дружбе, деловых знакомствах и отношениях с членами семьи. Очевидно, что любые слова, позволяющие нам оперировать этими концепциями, полезны только в случае, если они помогают нам ориентироваться в реалиях нашего мира и особенно нашей социальной среды. Я восхищаюсь богатым словарным запасом древних греков и римлян и считаю, что мы теряем нечто очень важное из-за того, что упростили свой язык. Ведь способность передавать и понимать тончайшие оттенки смыслов способствует более глубокому мышлению и позволяет выйти на иной уровень осмысленного бытия.

Глава 14 ПРАКТИЧЕСКИЕ ДУХОВНЫЕ УПРАЖНЕНИЯ

Сну не дай низойти на свои усталые очи,

Каждое за день свершенное дело пока не рассмотришь:

«В чем преступил я? Что сделал? Какой мною долг не исполнен?»

С этого ты начав, разбирай по порядку. И следом

Кайся в дурных деяньях своих, или радуйся — добрым.

«Беседы Эпиктета», III.10

Думаю, что наши беседы с Эпиктетом позволили вам составить верное представление о стоицизме — как о его теоретическом фундаменте, так и о практическом применении этой философии в повседневной жизни, будь то в Римской империи во II веке до нашей эры или в современном мире в XXI веке. Но как прийти к тому, чтобы превратить стоицизм в правило жизни?

Здесь нет единственно верного пути, фиксированного набора доктрин, ничего похожего на официальный религиозный катехизис, и я считаю это однозначно положительным моментом. Между тем существует целый ряд подходов к практике стоицизма, разработанных такими людьми, как я, и другими авторами стоической литературы[161]. Эти подходы основаны на комбинации древних философских текстов, современных методов когнитивно-поведенческой и других видов терапии, а также индивидуального опыта. У каждого человека — свой путь к стоицизму, поэтому к приведенным ниже советам следует относиться не как к строгим правилам, которых нужно придерживаться несмотря ни на что, а как к рекомендациям.

Естественно, я обратился за помощью к Эпиктету, а именно к его «Энхиридиону». В буквальном переводе название этой книги означает «руководство». Она была написана не самим Эпиктетом (насколько известно, он никогда не делал записей), а его учеником Флавием Аррианом из Никомедии. Лично я не хотел бы, чтобы единственным наследием, оставшимся после меня человечеству, были конспекты моих лекций, сделанные кем-то из студентов. Но надо признать, что среди студентов встречаются блистательные умы, и в любом случае наше наследие относится к разряду вещей, которые от нас уже не зависят. Однако от нас зависит то, как мы истолковываем и как используем наследие других людей, в данном случае великого стоика Эпиктета.

Флавий Арриан ни по каким меркам не был среднестатистическим учеником. Он был известным историком, военачальником и государственным деятелем Римской империи. Судя по всему, он посещал школу Эпиктета между 117 и 120 годами и сохранял связь со своим учителем, когда тот был изгнан в Никополь. Затем Флавий перебрался в Афины, где началась его блестящая политическая карьера. В 130 году император Адриан назначил его сначала консулом, а затем наместником провинции Каппадокия. После смерти императора Арриан вернулся в Афины, где стал архонтом-эпонимом, или главой исполнительной власти (совершенно очевидно, что этот человек не мог сидеть без дела). Он умер во времена правления императора-стоика Марка Аврелия. Поэт Лукиан Самосатский назвал Флавия Арриана «лучшим образцом римлянина, стремившимся учиться всю свою жизнь». Я был бы рад, если бы мои лекции записывал такой студент!