Как быстро закончилась ночь

В этот момент ему все стало предельно ясно. В противном случае она не рассказала бы ему об этом. У нее будет ребенок. Его ребенок. Оливер даже не знал, что сказать. В его голове кружились миллионы мыслей. Он не находил слов. Он не мог примириться с тем, что только что услышал.

– Я не знаю, как это случилось, – продолжала Люси. По-видимому, ее тревожило его молчание. – Мы всегда предохранялись. Мне даже в голову не приходило, что меня тошнит из-за беременности. Харпер заставила меня купить тест на беременность в аптеке, и я сделала его, думая, что результат будет отрицательным. Но результат положительный. В среду я иду к врачу, но я не думаю, что это что-то изменит. Тест не врет. Мы вернулись раньше, чтобы рассказать тебе об этом.

Оливер старался слушать Люси, но ему было трудно сосредоточиться. Когда эмоции немного утихли, он почувствовал себя преданным и рассердился.

– Конечно, ты захотела сразу мне рассказать, – произнес он с явным огорчением. – Кто не захочет проинформировать своего богатого бойфренда о результатах их сексуальной близости? Это захватывающая новость. В худшем случае ты гарантируешь своему ребенку алименты до его восемнадцатилетнего возраста. Если уж беременеть, то от миллионера, верно?

– Что? – Она вздрогнула, словно он ударил ее.

Такую реакцию она от него не ожидала. Он не знал, почему. Думала ли она, что он будет в восторге оттого, что потенциальная мошенница от него забеременеет? Верила ли она, что судьба свела их вместе, чтобы они стали одной большой счастливой семьей? Нет. Все происходит слишком гладко, как по сценарию. Она с самого начала манипулировала им. Возможно, она планировала забеременеть от него с того дня, как они познакомились.

– Ты не теряла времени зря, – продолжал он. – Ты наверняка подсунула мне в саду дырявый презерватив. Довольно смело! И подумать только, я обрадовался, что ты захватила с собой презервативы. Конечно, ты их не забыла. Моя мачеха, по крайней мере, вышла замуж за моего отца и переехала в пентхаус, прежде чем забеременеть и потратить все его деньги. Я думаю, ты поторопилась.

– Я поторопилась? – спросила Люси.

– Ну, я имею в виду, судья скоро вынесет решение по поводу завещания моей тети. Ты выбрала лучший способ гарантированно получить деньги от семьи Дрейк в любом случае.

Слезы затуманили большие карие глаза Люси. Оливер не сомневался, что это – крокодиловы слезы.

– По-твоему, я так поступила? – сказала она. – Ты действительно веришь, что я забеременела нарочно, чтобы получить от тебя деньги?

– Не просто деньги, Люси, а кучу денег. – С его губ сорвался поток сердитых слов, которые он не мог остановить. – Я подозревал тебя давным-давно. Меня не одурачила твоя напускная невинность. Я знал, что ты играешь. Ты обманула мою тетку. Ты обманула даже Харпер. Я решил, что если я узнаю тебя лучше, то разгадаю твою игру, но я ошибся. Ты оказалась проворнее, чем я ожидал. Я уже был готов отказаться от претензий на завещание. Ты отличная актриса, Люси.

Он медленно растянул губы в широкой улыбке, которая скорее напоминала гримасу. Ему стало тошно.

– Ты настроилась на беспроигрышную ситуацию, – сказал он. – Ты могла бы получить наследство моей тети, половину моего состояния, а после рождения ребенка – часть денег моей семьи. Я думал, хитрее Кэндис никого не будет, но ты превзошла ее. Тебе не пришлось спать с одиноким стариком, чтобы получить то, что ты хотела.

В глазах Люси стояли слезы. Но чем дольше Оливер говорил, тем сильнее она краснела и плотнее поджимала губы.

– Да, – произнесла она ледяным тоном. – Мне просто пришлось спать с одиноким и обиженным молодым мужчиной.

Оливер рассмеялся над ее жестокой репликой.

– Пусть я одинокий и обиженный, но я никогда и никого не использовал, чтобы добиться своего.

– Я была о тебе лучшего мнения, Оливер. – Люси бросила салфетку на стол и встала со своего места. – Не тыкай в меня пальцем и не веди себя так самоуверенно. Это произойдет не сейчас и не сегодня, и даже не через год, но однажды ночью, лежа в постели, ты поймешь, какую ошибку ты совершил, но будет слишком поздно. – Она надела ремешок сумочки на плечо.

– Ты уже уходишь? – спросил он как можно небрежнее. Конечно, Люси расстроена и оскорблена. Это было частью ее шарады. Он не позволит себя одурачить, даже если каждое ее слово отзывается болью в его душе. Она не узнает, что обидела его; он не доставит ей такого удовольствия.

Люси только покачала головой, опустив уголки рта.

– Знаешь, я удивлена этой ситуацией, как и ты. Я напугана и теперь знаю, что осталась одна, и мне намного страшнее. Разница в том, что моя жизнь полностью изменится. Ребенок испортит мне фигуру и отнимет у меня следующие двадцать лет жизни, а ты будешь просто сидеть сложа руки и проклинать судьбу. Если ты не хочешь быть со своим ребенком, не присылай ему деньги. Они станут оскорблением для меня и ребенка. Давай просто притворимся, что мы никогда не встречались, хорошо?

– Мне нравится твое предложение, – сказал он. – Прямо сейчас я сожалею о том, что мы с тобой вообще однажды встретились.