Как было на самом деле. Три битвы.

Французская поэма так объясняет прозвище Короткий Нос для графа Гиольма: в его поединке с Корсольтом острие меча противника «рассекло кольчужный капюшон, и сбрило у Гильома прядь волос, И КОНЧИК НОСА ОТРУБИЛО ПРОЧЬ, чем и дразнили рыцаря потом», с. 173. Счастливо избежав гибели, граф говорит: ««Жив по милости творца, и хоть короче малость нос мой стал, длинней отныне именуюсь я». Сам прозвище себе он дал тогда: “Пусть знают все... вся Франция... Гильом Короткий Нос зовут меня”. Вот так и звался с этих пор смельчак», с. 175-176.

Вроде бы понятно. Известный рыцарь получил легкое увечье в сражении — ему отрубили кончик носа. Поздние комментаторы удовлетворены этой версией франкской поэмы и именно так объясняют прозвище графа Гильома. Однако мы приглядимся пристальнее. И тут выясняется, что ситуация не столь очевидна. И что на самом деле речь шла совсем о другом. За поэмой «Коронование Людовика» следует поэма «Нимская Телега», рассказывающая о тех же ос-

новных персонажах — графе Гильоме и короле Людовике Благочестивом. Здесь хронист снова возвращается к теме «Короткий Нос» у Гильома. При этом вскрываются новые подробности, заметно меняющие картину.

Граф Гильом (князь Курбский), впавший в немилость у короля Людовика (Ивана Грозного), раздраженно обвиняет его в неблагодарности. Сказано так: «ЛЮДОВИКУ БРОСАЕТ ГРАФ УПРЕК — ведь он так долго был ему слугой: “МОИХ ЗАСЛУГ НЕ ЦЕНЯТ ЗДЕСЬ ДАВНО, МОЙ РАТНЫЙ ТРУД НЕ СТАВЯТ НИ ВО ЧТО. Король Людовик, — говорит Гильом, — УЖЕЛИ ТЫ ЗАБЫЛ ЖЕСТОКИЙ БОИ, что я с твоим врагом под Римом вел... Искусно он направил свой клинок в мой шлем... Прошло через забрало лезвиё, до переносья нос мне рассекло. Обрубок к месту я прижал рукой, повязку долго проносил на нем, НО ШРАМ ОСТАЛСЯ — видно, врач был плох. Так я и стал Гильом Короткий Нос. Мне стыдно за увечие свое!”», с. 220.

И в другом месте тоже сообщается: «Когда такие речи граф (Гильом. — Авт.) повел, ШРАМ НА ЕГО НОСУ узрел король», с. 248.

Таким образом, на самом деле НОС ОТРУБЛЕН НЕ БЫЛ. Был только шрам от удара. Это совсем не то же, что «безносый рыцарь». Поэтому возникает желание все-таки выяснить — откуда появилось прозвище «Короткий Нос». И тут приходит мысль обратиться к французскому языку, на котором написаны поэмы. «Короткий Нос» по-французски звучит так: COURT + NEZ, то есть КУРТ + НЕЗ. Но ведь здесь звучит русское словосочетание КУРБСКИЙ КНЯЗЬ или КУРБА + КНЯЗЬ. Напомним, что Курбский, как считается, был родом из села КУРБА (см., например, Википедию). Сокращая огласовки, имеем: КУРБ + княз, что близко к КУРТ (курб) + НЕЗ (князь).

Похоже, что французский автор решил слегка замаскировать русские события, заменив «Курбский князь» на лукавое «Короткий Нос» и перенеся события (на бумаге) из метрополии Руси-Орды во Францию или Италию. Старались погрузить в темноту историю Ордынской Империи, заменяя ее на новопридуманную «прогрессивную историю Западной Европы». Даже в мелочах — придумывая детскую сказку про отрубленный нос у замечательного рыцаря.

7. Первая часть французской героической поэмы «Нимская Телега» — это на самом деле рассказ о переписке князя Курбского с Иваном Грозным

7.1. Скептическое отношение современных историков к «Нимской Телеге». Они ошибаются. Это интересный, слегка завуалированный рассказ о подлинных событиях в Руси-Орде, сдвинутых в прошлое примерно на четыреста лет

Следующим текстом за «Коронацией Людовика» является франкское сказание «Нимская Телега». Название, на первый взгляд, несколько странное. При чем тут телеги и бочки, которые на них везли (см. ниже)? Но в действительности название вполне отражает суть важных событий XVI века в Руси-Орде. Об этом мы и расскажем.

Историки относятся к этой поэме скептически. Снисходительно пишут так: «“Нимская телега” является непосредственным продолжением “Коронования Людовика” в ряду жест, посвященных подвигам Гильома д’Оранжа. Главное стилистическое различие между обеими поэмами заключается В ОБИЛИИ КОМИЧЕСКИХ ПОЛОЖЕНИЙ и деталей, содержащихся в тексте “Нимской телеги”, хотя многие из этих деталей, несомненно, вызывавших смех у средневековых слушателей поэмы, уже не кажутся смешными современному ее читателю. Автор “Нимской телеги”... не пытается... увязать повествование с действительными историческими фактами; его рассказ БЛИЖЕ К ОЗОРНОЙ СКАЗКЕ, чем к героическому эпосу. Некоторые эпизоды поэмы наводят на мысль о намеренном “снижении” героической патетики, О ШУТОВСКОМ ОБЫГРЫВАНИИ ТОРЖЕСТВЕННЫХ СЦЕН...