Как было на самом деле. Реконструкция подлинной истории

Доступные сегодня исторические первоисточники, — опубликованные, имеющиеся в книгохранилищах открытого доступа, — являются составной частью скалигеровской версии и созданы вместе с ней. Причем путем искажения и целенаправленного редактирования действительно старых документов. Сами старые тексты, правильно излагавшие историю, безжалостно уничтожались. Все это происходило в XVII–XVIII веках в ходе международной европейской программы по переписыванию древней и средневековой истории. Зачем и кому это было нужно, см. [6т2], гл. 1. Программа имела государственную поддержку как в Европе, так и в романовской России. Затем, в XVIII–XIX веках, скалигеровскую версию внедрили в Азии и Китае. Исходя из нее, построили азиатскую и китайскую «древние» хронологии.

ПРАКТИЧЕСКИ ВСЕ СОБЫТИЯ, ОПИСАННЫЕ В ДРЕВНИХ — ПУСТЬ ДАЖЕ ОТРЕДАКТИРОВАННЫХ — ДОКУМЕНТАХ, ИМЕЛИ МЕСТО В ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ. ДРУГОЙ ВОПРОС: ГДЕ И КОГДА? Именно в этом и произошла хронологическая и географическая путаница. А также — намеренные искажения, приведшие к «удлинению истории». Были и естественные хронологические ошибки. Но главную роль сыграло тенденциозное редактирование.

В эпоху XVII–XVIII веков для поддержки внедряемой скалигеровской версии, сознательно создавались почти все публикуемые сегодня редакции сочинений «античных» греческих и римских авторов, средневековых летописей, мемуаров.

Источники, случайно не прошедшие цензуру, на протяжении почти двухсот лет тщательно разыскивались, уничтожались или выводились из обращения. Это продолжалось еще и в XIX веке. Яркий пример — целенаправленное разорение библиотеки Сулакадзева [4т2], гл. 2:9. В XIX веке, а тем более сегодня, такие старые, уцелевшие, подлинные тексты воспринимались уже как нечто курьезное, недостойное серьезного изучения. Историки сразу начинают рассуждать о подделке или о невежестве летописца.

Такие документы, как правило, не публикуются, не изучаются историко-академическим сообществом. Хотя время от времени всплывают даже до сих пор. Каждый из них дает лишь маленький кусочек уже забытой истории, поэтому не способен ничего изменить в нашем сознании. Сам по себе, вне общей картины, он уже просто непонятен. А сопоставлением и изучением таких «курьезов» никто из дипломированных историков не занимается.

Важно понимать, что сегодня при публикации первоисточников проводится — сознательно или неосознанно — жесткая цензура на их соответствие скалигеровской версии. «Достойными внимания» признаются только первоисточники, вписывающиеся в привычную картину. В результате в обращение вводятся только тексты, прошедшие целенаправленное редактирование XVII–XVIII веков.

МЫ ВЫЯСНИЛИ, ЧТО В ИСТОРИИ ИМЕЕТСЯ ЧЕТКАЯ ГРАНИЦА — ПЕРВАЯ ПОЛОВИНА XVII ВЕКА. Что происходило после нее, то есть ближе к нам, мы более или менее знаем. Во всяком случае, начиная с конца XVIII века. А что происходило ранее середины XVII века, знаем очень плохо. Эта граница возникла искусственно. Она не является результатом естественного забывания информации. Она отделяет правильную хронологию от неправильной.

Сегодня принято за аксиому, будто скалигеровская версия и реальная история — одно и то же. Но это неверно. Историки, думающие будто они изучают «древнюю» и средневековую историю, на самом деле анализируют не реальность, а искусственный мир, сказочный фантом-мираж, созданный историками и редакторами XVII–XVIII веков. Сегодня историки пользуются искаженными и отредактированными в XVII–XVIII веках текстами, ошибочно считая их «подлинными древними первоисточниками». Историки с головой погружены в искусственный мир, проводят в нем всю свою профессиональную жизнь. Не подозревая, что «виртуальная реальность» придумана их недавними предшественниками.

Искусственный мир получился сложным, разветвленным и производит, на первый взгляд, впечатление чего-то очень солидного и непротиворечивого. Но это не так. Непредвзятый взгляд со стороны, опирающийся на объективные методы датирования, довольно быстро обнаруживает в сказочном сооружении все признаки замка из песка. Дальнейший анализ приводит к разрушению этого здания.

А почему сегодня историки работают, в конечном счете, лишь с теми текстами и их производными, которые отредактированы в XVII–XVIII веках? Это — давление определенной школы, устоявшихся представлений. В свое время их внедрили силой, а сегодня они приобрели характер «общепринятой очевидности».