Как боги. Семь пьес о любви

Марина. А что такое любовь?

Елена. Любовь — это когда он на тебя смотрит, а у тебя мурашки… Когда он говорит, а у тебя вот здесь (кладет ладонь себе на грудь) теплеет… Когда он случайно до тебя дотронется, а тебя, как током…

Марина. Током убить может! Любовь, девочка моя, — это вроде симбиоза в природе. Когда порознь не выжить. Понимаешь?

Елена(вздыхая). Понимаю.

Марина. Ничего ты не понимаешь! И я не понимала. Когда тридцать лет просыпаешься утром в постели с одним и тем же мужчиной, это тоже любовь. Знаешь, в какой момент я это вдруг поняла?

Елена. В какой?

Марина. Когда твой в Костю выстрелил.

Елена. Поздно же ты это поняла, мама!

Из комнаты появляется Лидия Николаевна.

Лидия Николаевна. Марина, ты можешь проститься с Костей.

Марина. Да, конечно…

Лидия Николаевна. Будешь уходить, ключи от квартиры оставь. Они тебе больше не понадобятся.

Елена. Бабушка!

Лидия Николаевна. Так надо!

Марина. Я повешу на гвоздик в прихожей…

Марина уходит в комнату.

Лидия Николаевна(мужу). Ядрило, чай будешь?

Федор Тимофеевич(дергая наручник). Ну какой чай! Издеваешься!?

Елена. А мы, дедушка, думали, ты спишь…

Федор Тимофеевич. Это только попугаи на жердочке спать умеют. Найдите же, наконец, этот чертов ключ от наручников! Я же не водонапорная башня!

Елена. Бабушка, давай их выпустим! Может, Болик вспомнит все-таки, куда ключ подевал.

Тем временем зашевелился и протер глаза Сергей Артамонович.

Сергей Артамонович. Вообще-то, государь император Николай Павлович приказывал сажать участников дуэлей в крепость, если в живых остались. И держать там на хлебе и воде.

Лидия Николаевна. Не надо о воде! (Кивает на профессора.) Насколько же спящий монархист лучше бодрствующего!

Сергей Артамонович. То же самое могу сказать о коммунистах.

Лидия Николаевна. Ладно, выпускай своего террориста!

Елена отпирает дверь комнаты. Оттуда выходит Болик.

Елена. Вы свободны! А где твой босс? Что с ним?

Болик. Он мне больше не босс.

Елена. Почему?

Болик. Он меня уволил.

Елена. И тебя тоже? За что?

Из комнаты выскакивает Юрий Юрьевич. Он в ярости.

Юрий Юрьевич. И вы еще спрашиваете? Кругом обман! (Болику.) Почему ты мне не сказал, что завалил экзамен по стендовой стрельбе и тебе дали лицензию только на газовый пистолет?

Болик. Вы бы меня тогда на работу не взяли.

Юрий Юрьевич. Конечно не взял! Зачем мне дурачок с хлопушкой? А если бы люди Калманова напали? Тогда что!? Ладно, допустим, газовый пистолет… Но почему со слезоточивым газом? Есть же, в конце концов, нервно-паралитический!

Болик. Нервно-паралитический газ опасен для здоровья.

Юрий Юрьевич. Нет, вы слышали! Опасен для здоровья… Это такие телохранители, как ты, опасны для здоровья.

Елена. Юрий Юрьевич, вы не только должны восстановить Болика на работе, но просто обязаны выдать ему премию.

Юрий Юрьевич. Премию? Какую премию? За что?!

Елена. Как за что? Если бы в пистолете были настоящие патроны — вы бы застрелили человека. Моего отца… Понимаете?

Юрий Юрьевич. Да, в самом деле… Но если бы не мой бронежилет, то ваш отец убил бы меня!

Юрий Юрьевич делает резкое движение и хватается за бок.

Елена(сочувственно). Больно?

Сергей Артамонович. Как ваш бок?

Юрий Юрьевич. Плохо мой бок! Один обман кругом! В рекламе написано: «Выдерживает залп картечи в упор…» Слышали: залп картечи! (Болику.) Принеси жилет!

Федор Тимофеевич. В племени мататуев есть поговорка: тот, кто крадет чужие ракушки, однажды будет спать не на шкуре, а на голой земле…

Юрий Юрьевич. При чем тут какие-то мататуи?

Федор Тимофеевич. А при том. Тот, кто строит свое благополучие на обмане других людей, обязательно будет обманут и сам.

Болик возвращается и подает жилет.

Елена(берет в руки жилет). Совсем легкий!

Юрий Юрьевич(отбирает жилет). Вот посмотрите! Залп картечи… Какой-то пикой — и почти проткнул! Еще бы чуть-чуть, и меня, как бабочку, — булавкой!

Лидия Николаевна. Костя вложил в удар всю свою классовую ненависть к эксплуататорам.

Сергей Артамонович. Позвольте с вами не согласиться! Силу ему придала оскорбленная дворянская честь!

Тем временем появляется Марина. Берет, осматривает жилет.