Каюсь. Том первый

Вот стою сейчас, смотрю на себя в зеркало и вижу, что мое платье больше подходит к какому-то деловому ужину , но никак не к такому торжеству, как выпускной. А все из-за моей практичности, не хотелось тратить деньги на вещь, которую в лучшем случае одену раз, да и бюджет был ограничен. Поэтому, когда увидела это черное бандажное платье с прозрачной вставкой над грудью , поняла, именно это я и искала. Его можно было одеть в принципе и на праздник, и на что-то менее торжественное, но главное-оно не лежало бы мертвы капиталом в шкафу. Я была вполне довольна, платье идеально подчеркивало каждый изгиб моего тела. А если верить зеркалу, то очень такого аппетитного тела. До форм Памеллы, конечно, далековато, но фигура у меня «что надо»-эдакая золотая серединка. Я много тренировалась в этом году, готовясь к просмотру в академии и это было заметно; тело приобрело рельефность и упругость, хотя я старалась работать над собой без фанатизма, чтобы не потерять женственность и не превратиться в накаченную бабу. Моя мама хореограф, поэтому подготовка у меня проходила не абы как, а ого-го как. После маминых прогонов, я ели доползала до кровати, но никогда не было желания жаловаться или просить сбавить темп. Я хотела быть студенткой МГАХ, хотела, чтобы в родном городе говорили, что я учусь в столице. Хотела, чтобы мама и бабушка мною гордились. Короче, тщеславие трепетало в предвкушение и крепко держало меня в своих объятиях, не позволяя сделать шаг в сторону. По этой причине я стала меньше общаться с подругами, практически никуда не ходила. В будни тренировалась, а в выходные отсыпалась после напряженной недели, и выползти с девчонками куда-то было просто мне не под силу. Только ближе к весне я заметила, что мои подруги от меня отдалились и я совершенно не в теме, когда они о чем –то говорят. Чаще это были разговоры о каких-то тусовках, на которых меня, естественно, не было. И что самое обидное-меня туда никто не звал. О каких-то парнях, которых я не знала, и с которыми меня никто не собирался знакомить. В общем, я поняла, что стала чужой.

Это понимание далось мне нелегко. Я переживала, иногда даже ревела в подушку, а потом взыграла гордость, и я решила, что пошли они все! Пусть тусуются, трахаются с какими-то сопляками, а меня ждет Москва. Не знаю, почему-то мне казалось, что как только я туда приеду, обязательно произойдет что-то сказочное, невероятное-короче, будет, как в кино. Я вообще с этим поступлением стала считать себя особенной. А особенным негоже печалиться из-за обыкновенных людишек, верно? Ну, это сарказм конечно. На самом деле очень меня печалили эти «обыкновенные людишки» то бишь мои подруги, особенно сейчас. Мы продолжали поддерживать отношения, хотя это скорее была видимость - просто ходили вместе на уроки да в столовку, в остальное же время, каждый из нас занимался своими делами. Точнее расклад такой; они гуляли вместе, созванивались, ночевали друг у друга-все, как и всегда, только я сама по себе, ни при делах и не в курсе событий. После экзаменов, стало совсем одиноко, но звонить сама и напрашиваться в их компанию, где с недавних пор мое присутствие было нежелательным, гордость не позволяла. Сегодня, в день моего выпуска из школы, это чувствовалось особо остро, ибо я знала, что они соберутся у Насти перед официальной частью, чтобы выпить по рюмочке нашего любимого Бейлиза для настроения, а после Настин брат Костя отвезет их в Дом Культуры, где должна пройти официальная часть. Мне же придется тащиться на такси с мамой и бабушкой, старательно изображая радость.

-Янка, ты чего там застряла? –прокричала мама из другой комнаты. Я вздрогнула и оторвалась от своих не радужных мыслей.

-Одеваюсь. –прокричала я в ответ и вновь посмотрела на себя в зеркало.

-Давай в темпе, время уже много, опоздаем.

Да и по фигу, если честно! –огрызнулась про себя, в слух же согласилась:

-Ага, пять минут еще мам.

-Поторапливайся, я такси уже вызываю.