Каюсь. Том 1

-Может, прогуляемся? Так красиво здесь, – предложила я смущенно. Олег оглянулся по сторонам, словно только заметил все это волшебство и просто кивнул.

Кутаясь в шубу, я вновь прильнула к плечу Гладышева и довольно улыбнувшись, втянула морозный воздух. Мы шли неспешно, наслаждаясь атмосферой праздника. Все сияло, мерцало. Казалось, что я попала в сказку, о чем и сообщила Олегу, который только посмеивался над моей непосредственностью и восторженностью, ибо я не скрывала своих эмоций. Искренне радовалась, наслаждалась этим мигом, жила здесь и сейчас, рассматривая витрины, ловя языком снежинки и фотографируя все подряд, чтобы после еще не один раз возвращаться в эту чудесную ночь.

Но самым незабываемым стало то, как я уговаривала Олега улыбнуться в камеру телефона. Только он ни в какую не поддавался на уговоры, поэтому пришлось пойти на крайние меры. Остановив подвыпившую компанию девушек, я попросила их пофотографировать нас, и уговорить Гладышева, улыбнуться. Я не ожидала, что девушки окажутся такими веселыми и начнут на весь Арбат кричать, что у него потрясающая улыбка, и он просто обязан улыбаться. В конечном счете Олег не выдержал и заулыбался, что тут же было зафиксировано. Фото получилось красивое: на фоне серпантина огней стояла влюбленная парочка, светящаяся радостью. Олег улыбался искренне, без столь привычного снисхождения. Он был похож на задорного мальчишку, нацепившего смеха ради очки. В объятиях он сжимал влюбленную девчонку, смачно целующую его в щеку. Такая вот иллюзия счастья, которую мне бы лучше не видеть, чтобы не предаваться мечтам. Но я отмахнулась от этих невеселых мыслей.

-Вот согласись, хорошо, что я вытащила тебя. Вон уже и улыбаешься, и не таким уставшим выглядишь, – хвалила я сама себя, вглядываясь в лицо Гладышева спустя минут десять после нашей фотосессии.

-Ну, – отозвался он неопределенно.

-«Ну», -передразнила я и продолжила. – Признай, что ты занудная задница! Больше ныл. Но фильм тебе понравился, да? –лукаво поинтересовалась.

-Пойдет, -уклончиво ответил он, но под моим грозным взглядом все же дал более развернутый ответ. – В целом, добротное кино с небольшим переизбытком сантиментов, но не до зубного скрежета.

– А ты веришь в подобные чувства?– вдруг вырвалось у меня, и я сама испугалась. Мне не хотелось портить непринужденную атмосферу и переходить на более глубокие темы. Но слово не воробей…

-А почему бы и нет? В конце концов, важнее стать друзьями. Со временем страсть утихает и нужен более прочный фундамент для дальнейшего развития отношений, –пожал плечами Олег.

-Но ведь ты же не веришь в любовь, – напомнила я, на что Гладышев удивленно приподнял бровь.

-Когда я тебе такое говорил?

-Не помню, но откуда –то же я это взяла.

-Не знаю, откуда ты что берешь. Я не отрицаю существование любви и не умаляю ее значимости. Другое дело, что мне она ни к чему.

-Как будто ее интересуют твои желания. В жизни, Гладышев, как в той песни: «Любовь нечаянно нагрянет…» .

-Только в восемнадцать жизнь –сплошная песня про любовь, – со знающим видом изрек Олег.

-Ты вообще когда-нибудь любил? –спросила в лоб, начиная заводиться.

-Все зависит от того, что ты в это понятие вкладываешь.

-В понятие любовь я вкладываю полное растворение в другом человеке. Когда тебя в тиски сжимает это чувство, наизнанку выворачивает, по венам течет, вертит тобой, как хочет. Когда теряешь все: разум, контроль, покой, себя…Когда невозможно надышаться любимым человеком. Сколько бы часов не проводили вместе, а все равно мало, все равно голодный, – пыталась выразить я свои ощущения, как можно полнее.

-Это не любовь, а шизофрения какая-то, – насмешливо парирует Гладышев.

-Ну, любовь давно признана ВОЗ заболеванием из разряда навязчивых. А то, как человек способен любить, психологи вообще называют квинтэссенцией личности! -пояснила я.

-Где ты этой дребедени нахваталась?

-С чего это дребедени?!-возмутилась я, но Олег просто отмахнулся, чем еще больше взбесил меня. Поэтому, не сдержавшись, я уверенно заявила, хотя уверенности было в этом мало, больше желания:

-Вот однажды ты влюбишься так, что все твои принципы, понятия и понимание вещей полетят, как карточный домик и вспомнишь мои слова!

Олег усмехнулся и покачав головой, шокировал меня прямолинейным ответом:

-Чайка, мне уже под сорок, какое «влюбишься однажды»?! И даже если такое бы случилось, я никогда не смог бы любить тебя так, как любишь меня ты.

Я побледнела, сердце упало куда-то вниз и заколотилось, как бешенное. Одно дело подозревать, что человек догадывается о твоих чувствах, другое – убедиться в этом. Я струсила, поэтому иронично поинтересовалась:

-А с чего ты взял, что я люблю тебя? И к чему это вообще?

Гладышев закатил глаза, тем самым показывая, что пояснения излишни, но все же на второй вопрос решил ответить.