Каюсь. Том 1

Стало смешно над собой, стоило только взглянуть в зеркало: бровь рассечена, кровит,  на скуле  завтра наверняка будет красоваться синяк, губа разбита. В целом, конечно,  легкие царапины и все же, не по статусу, не по возрасту, Олег Александрович.  Не  восемнадцать тебе, Гладышев, давно уже не восемнадцать. Надо что-то решать с этими… «отношения».

Но пока хочу поесть и просто немного отдохнуть от этого сумасшедшего дня. Выхожу из ванной. С кухни доносится приятный запах чего-то аппетитного. Иду на него. Голод, как говорится, не тетка, пирожка не поднесет.

Яна сидит за столом греет ладони о кружку  с горячим кофе.  У меня невольно вырвался смешок, когда я подумал, что кофе в руках Чайки – страшная сила.

Она же от моей усмешки стушевалась и неловко сообщила:

-Я пожарила картошку, надеюсь, ты ешь такое. Просто подумала, что может ты голоден и …

-Накладывай, – перебил я ее смущенную, торопливую речь.

Она облегченно кивнула и поднявшись, начала суетится, накрывая на стол.

-И кофе убери, а то он меня пугает, – добавил я шутливо, чтобы окончательно разрядить обстановку.

Чайка обернулась и покраснев, виновато начала улыбаться, сдерживая смех.  А я не выдержал и  засмеялся, вспоминая сегодняшний  дурдом. Она подхватила мой смех, и в следующее мгновение мы уже хохотали до слез. Хотя смешного в этом было мало.

-Прости! – прошептала она, прикусывая губу, когда мы успокоились.

-Считай,  мы квиты, – ступаю на довольно зыбкую почву.

Яна поднимает на меня взгляд, смотрит пристально несколько долгих секунд, думая при этом о чем-то своем, а после ничего не говоря, отворачивается, продолжая заниматься сервировкой.

Меня это напрягает. Сижу и думаю, что надо сделать и чего она сейчас от меня ждет. Стоит ли что-то спросить, дать ей выговорится или ждать, когда  сама захочет поговорить на тему моей «проверки».  Вот, не знаю, как других мужиков, а меня  женщины своей этой «загадочностью» в самые неподходящие моменты просто вымораживают. Ну, не нравится тебе что-то – скажи. Нет же! Будет ходить и дуться, а ты гадай, что там с ней.  И главное –  сейчас если спрошу, она, конечно же, скажет, что все в порядке. Ну, а раз в порядке, то и ладно. Но нет! И еще раз нет! Она  начнет злиться сильнее, что я не бегаю вокруг нее, гадая, что же там случилось. Ведь нужно было  по блеску ее глаз  все понять, как будто я, бл*дь, оракул какой-то. Да простят меня дамы, но создания они малость придурковатые. И малость – это еще  мягко сказано.

Пока я распалял сам себя, Яна накрыла на стол. Я все же решил не лезть в бутылку и принялся за еду, морщась периодически от боли. Чайка села напротив и украдкой, обеспокоенно  поглядывала на меня, допивая свой кофе. Так мы и сидели в тишине, пока у меня  опять не начала кровоточить бровь.

Янка поднялась из-за стола и куда-то ушла, но сразу же вернулась с аптечкой в руках. Я как раз закончил с картошкой. Вкусно было, сто лет не ел ее, вспомнилось детство. Но  Чайку  лишь сухо поблагодарил, хотя мог бы как-то больше внимания уделить этому моменту.  Мог бы, но… ну, не умею я рассыпаться в комплементах и восторгах, что теперь сделаешь?! А учиться, наверное, поздно.  Как-то неловко себя чувствую, по-дурацки.

Она же  просто кивнула, словно и не ждала ничего большего,  а потом подошла ближе и попросила:

-Запрокинь, пожалуйста, голову. Обработаю лицо. Надо было сразу лед приложить.

Делаю все, как просит. Когда она начинает обрабатывать бровь, невольно морщусь от боли. Чайка сразу же дует и успокаивает меня, как маленького, что вызывает  тепло и улыбку. Ее близость: горячее дыхание, аккуратные  прикосновения нежных рук, соблазнительное тело  возбуждают, поэтому я изо все сил стараюсь держать руки при себе, хотя до зуда хочется  положить их на упругую попку и притянуть Чайку ближе. Но приходится сохранять невозмутимость, так как  судя по хмурому выражению Янкиного лица, это было бы совсем не в тему.

Хотя с каких пор меня стало это волновать? Как и то, что я спросил в следующую секунду, сам не понимая, зачем вообще, ведь решил не лезть в бутылку. Видимо, мало мне на  сегодня нервотрепки.

-Злишься на меня?

Яна вздрогнула и после секундного замешательства  ответила:

-Уже нет. Просто как-то… – делает паузу, тяжело вздохнув, а потом заканчивает, – обидно, наверное. Не знаю. Не понимаю  я тебя. Зачем?

Смотрит в глаза, и мне становится неловко.  Отвожу взгляд. Усмехнувшись, качаю головой, она же продолжает:

-Дай угадаю, тебе было интересно, буду ли я спать с тобой, зная о семье? Опять пытался уличить меня в чем-то, да? – вроде бы говорит это беззаботно, в глазах меж тем слезы.

И мне нечего ей на это ответить. Уличить не пытался, а вот проверить границы было интересно даже весело. Она же смахивает слезы, и покачав головой, резюмирует:

-Это жестоко – ставить на людях психологические эксперименты. Не поступай больше так со мной. Я – человек, а не подопытный кролик.

-Не буду. – обещаю совершенно искренни.

-Прости за кофе. Это было глупо.