Каирский дебют. Записки из синей тетради

Обменявшись с приказчиком коротким, на европейский лад, бонжуром, новый гость не подошел сразу к прилавку с драгоценностями, а стал несколько нетерпеливо оглядывать торговый зал. Казалось, он что-то ищет. Приказчик, человек очень опытный, немедленно понял, что нужно клиенту. Как цирковой фокусник вытаскивает из пустоты ни в чем не повинного голубя, так господин Валид выкатил из какого-то укромного уголка небольшое, но весьма удобное кожаное кресло и поставил его прямо перед прилавком, чтобы покупателю можно было осматривать украшения, не вставая из кресла. Двойник Абдул-Меджида, однако, почему-то не пожелал садиться. Знаком он попросил передвинуть кресло правее и вглубь зала, к дальней от двери стене.

– Но там далеко от витрины, вы ничего не увидите, – пытался возражать приказчик.

– Ничего, – отвечал Абдул-Меджид, – я попрошу вас поднести мне украшения.

– Но там мало света, вам будет трудно их рассмотреть, – приказчик все еще пытался настаивать, но клиент сделал повелительный жест, ясно дававший понять, что он сам знает, где ему удобно, а где нет.

Льстиво улыбаясь, приказчик отволок кресло туда, куда хотелось взыскательному клиенту и тот немедленно в него уселся. Усаживался он несколько неуклюже и даже выронил свою тяжелую трость с костяным набалдашником в виде шара – та, подскочив на каменном полу, издала громкий и весьма характерный звук.

Загорский поднял голову от драгоценностей, которые разглядывал, и внимательно посмотрел на трость, лежавшую на полу, а потом и на самого ее владельца.

Тем временем тот, как ни в чем не бывало, подхватил свою трость и издали уставился на прилавок. Приказчик, угодливо улыбаясь, объявил, что на прилавках выложены не все их товары, и, если господин желает чего-то особенного, ему стоит только сказать.

– Да, – кивнул клиент, – я желаю. Я бы хотел купить часы.

– «Лонжин», «Патек Филипп», «Картье», «Омега», «Вулкан»?.. – приказчик выпаливал названия, одним глазом глядя на покупателя, а другим – куда-то внутрь себя, как будто где-то в желудке у него имелся полный список всех часовых предприятий от Средневековья и до наших дней. – Инкрустация перламутром, платиной, драгоценными камнями – все, что вам будет угодно!

– Принесите все, что у вас есть, я буду выбирать, – важно заявил Абдул-Меджид.

Приказчик отправился к прилавку за часами, клиент же тем временем, придя в хорошее настроение, стал что-то напевать себе под нос и в такт пению постукивать тростью об пол. Загорский поморщился – покупатель явно не отличался хорошим музыкальным слухом, да и голос у него был противный, как у козла.

Перебрав некоторое количество золотых часов, двойник Абдул-Меджида потыкал пальцем в небольшой золотой брегет, самый простой из всего, что было ему предложено.

– Прекрасный выбор! – воскликнул приказчик и с ловкостью иллюзиониста упаковал часы.

Расплачиваясь с господином Валидом, покупатель замешкался, как бы не зная, какой рукой подавать деньги, и снова выронил палку, которая с тем же гулким звуком повалилась на каменный пол. Стоявший сбоку от него юноша, не скрываясь, хмыкнул довольно громко. Абдул-Меджид недовольно покосился на него, однако увидев, что это совсем еще молодой человек, решил, вероятно, не тратить на него ни времени, ни слов.

Расплатившись, покупатель вместе со своей тростью покинул магазин. Провожая его, господин Валид безостановочно кланялся ему вслед, так что последний поклон пришелся даже не в филейную часть клиента, как предыдущие, а в закрывшуюся за ним дверь. После этого продавец повернулся к Загорскому и посмотрел на него выжидательно.

– Что-нибудь выбрали? – спросил он по-французски.

Загорский только улыбнулся в ответ и продолжал изучать прилавок. Приказчик пожал плечами и направился к своему бюро.

– Скажите, – тоже по-французски проговорил юноша, не поднимая глаз от драгоценных камней, которыми он уже некоторое время любовался без всяких поползновений купить, – много ли у вас сейчас в лавке товара?

Приказчик подозрительно прищурился: вопрос явно не пришелся ему по душе.

– А вам-то какое дело? – процедил он, по всегдашней местной привычке легко переходя от низкопоклонства к высокомерию.

– Мне – никакого, – отвечал Загорский. – Но вам, вероятно, интересно будет узнать, что вас очень скоро ограбят. Если не сегодня ночью, то, по меньшей мере, в ближайшие дни.

Не успел он договорить, как приказчик выхватил из ящика бюро многозарядный пистолет-эспиньоль и наставил его на юношу.

– Ну-ну, – сказал он угрожающе, – одно движение – и я нафарширую вас свинцом.

Молодой человек поднял брови. Он, конечно, сказал, что лавку ограбят, но не утверждал, что грабителем будет он сам.

– Хватит болтать! – грубо велел ему приказчик. – Руки вверх и повернитесь ко мне спиной.

– Хорошо-хорошо, – отвечал ему Загорский, поднимая руки и поворачиваясь, – только ради всего святого, не стреляйте мне в спину. Это моя любимая тужурка, если вы ее испортите, я буду безутешен.