Каин и Авель в 1936-1939 годы

Гражданская война 1936–1939 годов в Испании — бесспорно, одно из наиболее занимавших и разделявших мировое общественное мнение событий нашего века. В годы обострения общего экономического кризиса, когда европейская буржуазия оказывается между двух огней — между коммунизмом и фашизмом, — в условиях несомненного упрочения социализма в СССР и растущей угрозы со стороны гитлеровского режима, Испания — по причинам самого разного порядка (религиозным, политическим, идеологическим) — приковывает к себе взгляды целого поколения мужчин и женщин, которые ищут и находят в ней смысл своего существования, оправдание своих надежд, борьбы и смерти. Неудивительно поэтому, что существует столько литературы, посвященной кровавым событиям тех лет; как в более или менее романизированных свидетельствах (Мальро, Хемингуэй, Оруэлл, Бернанос), так и в исторических исследованиях (Бренан, Томас и т. д.) пытливый читатель найдет достаточно материала, чтобы самостоятельно определить истинную меру ответственности тех или иных действующих лиц. Как и в 1808 году, Испания становится в этот период полем боя, на котором решают свои споры и испытывают оружие различные европейские державы. Последствия войны ко времени ее окончания поистине катастрофичны: миллион павших, миллион — в изгнании и полмиллиона — в тюрьмах; сельское хозяйство и промышленность в стране полуразрушены; национальный доход на душу населения — ниже уровня 1900 года.

Полный анализ различных политических, социальных, военных, экономических и дипломатических аспектов войны чрезвычайно сложен и в рамках данной статьи представляется невозможным. К услугам заинтересованного читателя — сотни, если не тысячи, написанных на эту тему работ, из которых около пятидесяти или более обладают несомненной ценностью. Я же ограничусь тем, что затрону лишь один сугубо испанский аспект проблемы, а именно вопрос о насилии. Длительная традиция нетерпимости, подозрительности и недоверия, истоки которой мы уже анализировали, в полной мере объясняет резкую вспышку насилия, поразившего своим неистовством всех его очевидцев. Вот что говорит Пьер Вилар: «Были священники, благословлявшие ужаснейшие расстрелы, и были толпы, травившие и убивавшие священнослужителей. Происходит столкновение религии и контррелигии, чьи представления о смерти и святотатстве имеют общие корни, ибо сохранились с XV века под колпаком Контрреформации, в условиях воинствующей нетерпимости. „Капричос“ Гойи, агонии Унамуно, картины Бунюэля: Испания всегда ведет мучительную внутреннюю, отмеченную жесточайшими кризисами войну против своего прошлого».

Турист, который возьмется пройти сегодня по некоторым проселочным дорогам наиболее заброшенных районов Испании, еще встретит множество могильных памятников с эпитафиями, полными мстительности и ненависти, как эта, поразившая меня, написанная на шероховатой поверхности каменного креста, стоявшего посреди скалистой и пустынной альбасетской сьерры: «Здесь были подло убиты красной сволочью из Йесте пятеро испанских кабальеро. Помянем и помолимся за их души».

Чудовищный образ Испании, которая продолжает свое мучительное существование, отказываясь кануть в Лету. Испании, тщетно заклинаемой гравюрами Гойи и картинами Бунюэля, той Испании, что однажды заставила Унамуно воскликнуть: «Вера, сжегшая монастыри, — против веры, которая жжет ладан, поскольку сегодня уже не может жечь еретиков».

Стойкая и неколебимая Испания, родина Каина и Авеля.