Каин и Авель

Сначала она показала ему чувствительные места женского тела. Затем она научила его терпению в занятиях любовью, а также признакам, которые показывают, что всё делается правильно и приятно. И как использовать язык и губы для того, чтобы ласкать не только рот женщины.

Авель внимательно слушал всё, что она ему говорила, и тщательно следовал её наставлениям, хотя сначала – довольно бездушно. Несмотря на все уверения Джойс в том, что у него получается всё лучше, он никак не мог понять, говорит ли она правду. Лишь спустя три недели, истратив сто десять долларов, он вдруг с радостью ощутил, как она впервые ожила в его руках. Он лизал её соски, а она прижала его голову к себе. Он нежно погладил её между ног и обнаружил, что она промокла, – в первый раз. Он вошёл в неё, и она застонала. Авель никогда раньше не слышал такого, ему очень понравилось. Она вцепилась ногтями в его спину, приказывая не останавливаться. Стоны продолжались – то громкие, то нежные. Наконец она закричала, и руки, прижимавшие его так сильно, разжались.

– Ну вот, детка, ты и получил свой диплом, – сказала она, когда к ней вернулось дыхание.

При том, что сам Авель даже не кончил.

Он отметил получение своих дипломов тем, что заплатил бешеную цену за билеты в первом ряду на матч между Джином Танни и Джеком Демси в финале чемпионата мира по боксу среди тяжеловесов, куда он пригласил Джорджа, Монику и равнодушную Клару. Вечером после боя Кларе показалось, что она обязана лечь с Авелем в постель, поскольку он потратил на неё такие деньги. Утром она просила не оставлять её.

Авель больше никуда её не водил.

С получением диплома Колумбийского университета Авелю перестала нравиться работа в «Плазе», но он не мог представить себе, как обеспечить дальнейшее своё продвижение. Он работал среди самых богатых и успешных людей Америки, но не мог обратиться к кому-то из своих клиентов напрямую. Ведь такое могло стоить ему места, да и никто из клиентов не принял бы обращение официанта всерьёз.

Однажды в «Плазу» пришёл мистер Элсворт Стэтлер с супругой, чтобы пообедать в Эдвардианском зале, куда в качестве поощрения на неделю был переведён Авель. Ему показалось, что пробил его час. Он сделал всё, что только мог придумать, чтобы произвести впечатление на знаменитого владельца отелей, и обед прошёл блестяще. Уходя, Стэтлер тепло поблагодарил Авеля и дал ему десять долларов, но на этом их общение закончилось. Авель смотрел вслед Стэтлеру, пока тот выходил через вращающуюся дверь, и думал, что другого шанса у него не будет.

Сэмми, главный официант, похлопал его по плечу.

– И что дал тебе мистер Стэтлер?

– Ничего, – сказал Авель.

– И даже чаевых? – спросил Сэмми с сомнением в голосе.

– Ах да, конечно, – сказал Авель, – десять долларов. – Он протянул деньги Сэмми.

– Так-то лучше, – сказал Сэмми. – А то я уже начал подозревать тебя в двойной игре. Десять долларов – это много даже для Стэтлера. Ты, должно быть, произвёл на него впечатление.

– Боюсь, что нет.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Сэмми.

– Это неважно, – сказал Авель и хотел уйти.

– Минутку, Авель, у меня тут записка для тебя. Джентльмен за столиком номер семнадцать, некий мистер Лерой, хочет поговорить с тобой.

– О чём?

– Откуда мне знать? Может, ему понравились твои голубые глаза.

Авель посмотрел на столик номер семнадцать, предназначенный исключительно для особо кротких или неизвестных посетителей, поскольку был расположен очень плохо: рядом с дверью на кухню. Обычно Авель избегал подходить к столикам в том конце зала.

– Кто это? – спросил Авель. – Чего он хочет?

– Не знаю, – сказал Сэмми и даже не повернул головы. – Не могу же я знакомиться с биографией каждого нашего клиента, как ты. Порекомендуй им блюда повкуснее, обеспечь себе хорошие чаевые и надейся, что они придут опять. Можешь считать такую философию примитивной, но меня она устраивает. Видимо, тебя не научили хорошему тону в Колумбийском университете. А теперь тащи свою задницу туда, Авель, и, если речь пойдёт о чаевых, не забудь сразу же отдать деньги мне.

Авель с улыбкой посмотрел на лысину Сэмми и пошёл в конец зала. За столиком сидели двое: мужчина в цветном клетчатом пиджаке, – Авелю такие не нравились, – и красивая молодая девушка с копной вьющихся светлых волос, которые сразу же привлекли внимание Авеля. Авель нацепил смиренную улыбку и поспорил сам с собой на доллар, что этот мужчина поднимет шум по поводу постоянно хлопающей двери в кухню и попытается сменить столик, чтобы произвести впечатление на свою обворожительную подружку. Никто не любил запахи кухни и постоянные проходы официантов туда-сюда, но столик нельзя было сменить, поскольку отель был полон постояльцами, а, кроме того, в ресторан на обед заглядывали многие ньюйоркцы, которые относились к приезжим как к захватчикам. Почему это Сэмми всегда отправляет к капризным клиентам именно его?

Авель осторожно приблизился к клетчатому пиджаку.

– Вы спрашивали меня, сэр?

– Конечно, спрашивал, – сказал тот с сильным южным акцентом. – Меня зовут Дэвис Лерой, а это моя дочь Мелани.