Кайленд

— Это может быть опасно, — сказал я, предлагая ей самую большую улыбку. — Что если сон на улице превратит меня в пещерного человека, и я попытаюсь утащить тебя в свой спальный мешок?

Я приподнял уголок рта, чтобы дать ей знать, что дразнился. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как мы подшучивали друг над другом на эту тему, и это было так приятно.

— Это те, кто жили тысячи лет назад? — спросила Тенли, дразня меня в ответ, веселье плескалось в ее глазах. Она наклонила голову, и ее выражение становилось все более серьезным. — Я бы не стала сопротивляться, — прошептала она, прикусив свою полную нижнюю губу.

Я почувствовал, что мои глаза расширяются, а грудь наполняется нежностью.

— Тенли, — выдохнул я.

Ее губы были так прекрасны, и я хотел, чтобы они были на моей коже. Везде. Она не отводила своих глаз от меня. Я подошел ближе, ее запах вперемешку с запахом полевых цветов окутал меня. Вдруг я почувствовал, что это самая естественная вещь во всем мире. Стоя здесь, под тенью гигантского дуба, под бесконечным небом, простирающимся над нами, я не мог вспомнить, почему когда-либо ей сопротивлялся. Я, хоть убей, не мог понять, почему нам не дать воли чувствам, витающим вокруг нас. Чувствам, которые мог создать только сам Бог. Это было похоже на какое-то волшебство, которое уменьшило мир до нас двоих. Я закрыл глаза и вдохнул, у меня закружилась голова от чувства необходимости, проходящей через мое тело, и я позволил моим инстинктам взять верх. Я наклонился, а Тенли отклонила голову назад, подняв губы и раскрывая их, чтобы обеспечить мне доступ. Я застонал и прижался губами к ее губам, любые мимолетные мысли о том, почему это не должно было произойти, затерялись в смешанном звуке наших стонов и влажном звуке наших танцующих языков.

Пробежавшись руками по ее бокам, я медленно двинулся по женственным изгибам, восхищаясь тем, что она будто была создана специально для меня, так идеально мы подходили друг другу.

— Я хочу почувствовать твою кожу, Тенли, — выдохнул я, оторвавшись от ее губ и заглянув ей в глаза. В глаза, наполненные похотью… и любовью.

Солнце уже садилось, сумерки быстро надвигались на горы.

Тенли взглянула на импровизированное спальное место, которое я расстелил на земле под раскидистыми ветвями дуба и, взяв меня за руку, повела туда.

— Тенли, я…

Поднявшись на носочки, она прижала два пальца к моим губам, чтобы остановить слова. Я замолчал. По правде говоря, я не знал, что хотел сказать. Еще одно предупреждение о том, что это ничего не изменит? Еще одно напоминание, что я все еще уеду? В любом случае, Тенли слышала эти слова от меня достаточное количество раз — вероятно, она не хотела слышать их в этот самый момент. А я все равно не хотел их говорить, потому что начинал сомневаться, что имел их в виду. Я начинал сомневаться во многих вещах.

Мы целовались, казалось, целую вечность. Тенли была единственной девушкой, которую я так целовал. Раньше я всегда старался быстро перевести все на другой уровень. Но с ней позволил себе раствориться в удовольствии изучения ее рта, мое тело медленно нагревалось. Я словно запоминал ощущение ее мягкого тела, прижимающегося ко мне, сладкий вкус ее губ, ее языка и дыхания.

Через некоторое время Тенли отстранилась. Её щеки пылали, губы стали влажными и красными, темные волосы выбились из косы, обрамляя лицо. Иногда ее красота была почти шокирующей. Когда я смотрел на нее, мне казалось, что видение проникло сквозь мою кожу, в мою кровь, в мою душу. Мое тело пульсировало от желания.

— Я постараюсь быть нежным, — сказал я.

Ее глаза вспыхнули, но она только кивнула. Видения атаковали мой мозг — видения, которые я отталкивал раньше, но теперь позволил им закружиться в моем сознании — образ Тенли с головой, откинутой назад в порыве страсти, с ногами, обхватившими мои бедра, пока я вхожу в неё.

Я позволил себе представить это. Позволил предвидеть это, потому что это должно было вот-вот произойти.

Медленно мы сняли друг с друга одежду. До этого момента, я никогда не ощущал ничего более эротичного, чем смотреть, как Тенли раздевала меня, зная, что очень скоро я буду внутри нее. Когда она была полностью обнаженной, я позволил себе медленно рассмотреть ее тело, хотя и раньше видел ее голой. Но это всегда было в стенах моей тусклой комнаты. Сейчас, под заходящим солнцем на ее коже сиял золотой свет, а прохладный воздух ласкал ее розовые соски.

— Ты потрясающая, — прошептал я.

Ее взгляд пробежался по мне, задержавшись на моей эрекции, и мой член дёрнулся. Тенли посмотрела мне в глаза и сказала:

— Ты тоже потрясающий. И я не хочу, чтобы ты был со мной нежным. Я хочу почувствовать тебя. Хочу получить все, что ты можешь мне дать.

Застонав, я придвинулся к ней, член болезненно пульсировал, кровь кипела под кожей.

Уложив девушку на землю, я почувствовал первый укол сожаления. Тенли была прекрасна и желанна. Она заслуживала того, чтобы ее положили на что-нибудь получше, чем старые одеяла, лежащие под деревом на земле.