Кайа. История про одолженную жизнь

Сексуальное насилие? А вот это очень может быть. Тогда становится более-менее понятно, почему никто из родных ее не навещает. Я нередко встречал в новостных лентах истории о том, как отчим насилует свою малолетнюю падчерицу, а мать, узнав, винит в случившемся дочь.

Впрочем, мне неведомо есть ли у Кайи вообще отчим. И так как никаких половых дел с девственницами я никогда не имел, то не подтвердить и не опровергнуть версию насилия, без посещения соответствующего врача, для меня не представляется возможным.

Странно во всей этой ситуации и то, почему органы следствия и чиновники «опеки» меня еще не посетили. В любом случае, попытку суицида как-то объяснить же нужно?

Вдобавок, передо мной встал очень важный вопрос. Где я собственно вообще оказался? Вокруг меня все говорят по-русски. Но русский, на котором говорят местные, все-таки не совсем тот, к которому я привык.

Это касается не синтаксиса, а словаря. И письменного стиля, который, из того, что мне удалось увидеть, напомнил мне дореволюционный стиль, до того, как его упростили Большевики.

В услышанных мною разговорах, я не заметил ни одного слова заимствованного из английского языка. Ни одного американизма. Короче говоря, многие привычные вещи теперь называются иначе. Как говорится — не было печали.

- Так, - сказала мне массажистка, - мы закончили. Как ты себя чувствуешь?

- Так хорошо, как никогда раньше, - честно оценил ее мастерство я.

Улыбнувшись, она подозвала медперсонал, который помог мне одеться и сесть в кресло. После чего меня вернули обратно в мою палату.

В процессе тестирования врачи выяснили, что я страдаю некой редкой формой амнезии. Объяснить которую они не могли. Что, по-моему, привело некоторых из них в восторг. Кажется, что кое-кто из них решил сделать карьеру на моем случае. Флаг им в руки, как говорится. Пусть развлекаются, мешать им я не собираюсь. По-крайней мере до тех пор, пока они не захотят устроить мне сеанс гипноза или вскрыть мой череп. Для меня самое главное сейчас прояснить ситуацию с семьей и поскорее выбраться из этого славного местечка.

Я собрался было попросить, чтобы мне помогли принять ванну, но в этот момент в палату вошла доктор, мне незнакомая.

- Привет, Кайа — поприветствовала меня вошедшая.

- Здравствуйте, - ответил я

- Как твое самочувствие? Можем мы немного поболтать? - спросила она, с располагающей улыбкой.

- Почему бы и нет? - я вернул ей улыбку, - помогите мне принять ванну.

На принятие банных процедур, меня всегда сопровождал медперсонал. Во-первых, потому что, самому мне еще трудно было дойти и залезть в ванну. А во-вторых, за мной пристально следили.

«Склонна к суициду» - наверное так, большими красными буквами, через всю первую страницу моей медицинской карты, гласило предупреждение. Такое же клеймо, как «склонен к побегу» - у заключенных.

Так что, меня контролировали днем и ночью. Камеры наблюдения я заметил даже в туалете. Для моей безопасности, само собой. Как в анекдоте.

Доктор уселась на край ванны, когда я, с ее помощью в нее забрался. После чего включила воду.

Я смотрел на нее, ожидая пока она начнет беседу, с обычным для меня выражением полного спокойствия.

Она также разглядывала меня, уделяя особое внимание моему лицу.

Я почувствовал сильное смущение от того, что посторонний человек разглядывает мое обнаженное тело. Чего раньше со мной не происходило, я бы и не подумал смущаться в подобной ситуации, в своей прошлой жизни.

Я добавил в струю воды пену для ванны и когда вода наполнила ванну, было видно лишь мою голову, торчавшую над белым полем пены.

- Меня зовут Ольгой Александровной, - представилась она, - но это слишком формально. Лучше зови меня Ольгой.

С ее лица не сходила располагающая улыбка.

- Меня зовут Кайей, - ответил я, - впрочем, вам это, естественно, известно.

- Ага, - ответила она, - с сегодняшнего дня ты моя пациентка. Надеюсь ты не против если я буду задавать тебе вопросы?

- Ольга, мы же договорились поболтать. Будет не честно, если задавать вопросы будете только вы. У меня тоже есть, о чем Вас спросить, - ответил ей я, расслабляясь в горячей воде.

- Ой-ой, ты меня удивляешь. Болтаешь со мной, как моя подруга. Обычно дети твоего возраста не так раскованы в общении со взрослыми. А учитывая некоторые трудности с твоей памятью, ты вообще умница.

- А я вовсе не против стать вашей подругой, Ольга, - ответил ей с улыбкой я.

Чем вызвал у нее веселый смех.

- О чем же ты меня хотела спросить? - поинтересовалась мой доктор.

- Не знаю, в курсе ли вы Ольга, но даже свое имя я узнала с помощью этого браслета, - подняв из воды руку, я показал эластичный браслет, на котором было написано:

Вторая городская детская больница.

Филатова Кайа Николаевна, 14.07.2005, 5688742 и какой-то штрих-код

- Так вот Ольга, мне необходимо узнать, что же со мной случилось.

Задумавшись на некоторое время, крутя при этом кольцо на пальце, она мне сказала:

- Кайа, думаю пока тебе не время…

Я, с громким всплеском, приподнялся, облокотившись спиной на стенку ванны и свесив за ее край руку, перебивая ее, тем самым, на половине фразы и сказал: