Читаем Кафка на пляже полностью

Наката тихо проработал в мастерской тридцать семь лет, ни на день не уходил в отпуск, так что на его счете в местном почтовом отделении * накопились кое-какие деньги. На жизнь он почти ничего не тратил и мог не работать – сбережений на старость бы вполне хватило. Поскольку Наката не умел ни читать, ни писать, этими сбережениями по доброте душевной взялся распоряжаться его двоюродный брат, служивший в муниципалитете. Побуждения, которыми он руководствовался, были самыми благими, однако ему немного не доставало сообразительности. По наущению какого-то пройдохи-брокера брат вложил деньги в строительство домов на расположенном неподалеку лыжном курорте, залез в большие долги. И примерно в то самое время, когда Наката лишился работы, брат куда-то исчез вместе со всей семьей. Вполне возможно – спасаясь от преследований шайки финансовых проходимцев. Никто не знал, куда он девался. Непонятно даже было, жив он или нет.

Наката сходил со знакомым на почту, где выяснилось, что на его счете осталось всего несколько десятков тысяч иен. Вместе со всеми деньгами пропало и выходное пособие, которое только-только ему перечислили. Вот уж невезуха… Работу потерял и тут же всех денег лишился. Родня сочувствовала Накате, но все они сами так или иначе пострадали от махинаций родственника. Кому-то он не вернул взятые взаймы деньги, кто-то выступил поручителем в его финансовых делах. Помочь Накате они ничем не могли.

В конце концов Накату взял на попечение один из его младших братьев – тот, что постарше. Он жил в Токио; в наследство от родителей ему достался небольшой доходный дом в районе Накано – он был его владельцем и управляющим. Квартиры в нем снимали, в основном, люди одинокие. Наката получил там комнату. Брат распоряжался небольшой суммой, оставленной Накате родителями, и кроме того выхлопотал ему, как умственно отсталому, пособие от токийского муниципалитета. Этим «присмотр» за старшим братом и ограничивался. Напрочь позабыв грамоту, Наката тем не менее, в общем-то, сам справлялся с тем, что нужно по жизни, и мог обходиться без чужой помощи – была бы только крыша над головой, да какие-то средства к существованию.

Младшие братья с Накатой почти не общались. Они даже виделись всего несколько раз. Больше тридцати лет жили каждый сам по себе, совершенно по-разному. Родственных чувств братья к Накате не питали, да если бы между ними и была какая-то близость, все равно собственная жизнь засасывала, и времени возиться с дефективным сородичем они не имели.

Наката не сильно переживал из-за безразличия родни. Он привык к одиночеству и наоборот чувствовал себя не в своей тарелке, когда кто-то проявлял о нем заботу или ухаживал за ним. На двоюродного брата – за то, что присвоил его деньги, которые он копил всю жизнь, – Наката не сердился. После случившегося он не пал духом, хотя до него, конечно, доходило, что он оказался в затруднительном положении. Наката не представлял, что такое «дома на курорте», что значит «вложить деньги». Да что там говорить: даже о смысле слова «долг» у него были самые туманные представления. Его словарный запас был крайне ограниченным.

Пять тысяч иен – самая большая сумма, которую мог вообразить себе Наката. А дальше ему было все равно – сто тысяч, миллион, десять миллионов… Это называлось «большие деньги». Своих сбережений – когда они еще были целы – он в глаза не видел. Ему просто говорили: «Сейчас ваш вклад составляет…» и называли какие-то цифры. Короче говоря, деньги были для него не более чем простой абстракцией. Поэтому, когда Накате сказали, что его сбережения вдруг пропали, потери он не ощутил.

Дни текли тихо – Наката жил в доме младшего брата, получал от городских властей пособие, ездил на автобусе по специальному проездному, беседовал с кошками в ближайшем сквере. Этот уголок Накано стал его новым миром. Подобно кошкам и собакам он определил себе зону обитания и без необходимости не покидал ее пределов. Там у него было спокойно на душе. Он жил, не чувствуя ни недовольства, ни обид. Не страдал от одиночества, не беспокоился о будущем, не испытывал неудобств. Просто жил и беззаботно радовался каждому прожитому дню. Так прошло десять с лишним лет.

Пока не появился Джонни Уокер.

Наката давно не видел моря. Ни в Нагано, ни в Накано его не было. И он впервые подумал, как долго ему пришлось жить без моря. Можно сказать, раньше он о нем вообще не задумывался. Словно подтверждая этот печальный факт, Наката несколько раз кивнул самому себе. Снял шляпу, погладил ладонью короткие волосы. Потом опять водворил шляпу на голову и посмотрел на море. Что он знал о нем? Что оно очень большое, в нем живут рыбы, а вода соленая.

Перейти на страницу:

Похожие книги