Кафедра странников

Грузовик остановился в тридцати шагах от замаскированного под полицейский перехватчик джипа, и ничего не подозревающий водила отправился на встречу со своими проблемами. Машины же сопровождения проехали чуть дальше и тормознули аккурат напротив боевой группы: в канаве притаились два десятка Шибзичей. Реальное поведение человских урок совпадало с расчетным с точностью до фута, и Копыто, тихонько потягивающий виски в придорожных кустах, проникся чувством собственного величия: засада удалась!

Сигналом к атаке послужил удар, который Контейнер нанес водило. Чел повалился на асфальт. Иголка, закрытый от лишних взглядов артефактом невидимости, распахнул дверцу и вытряхнул из кабины второго шофера. А урки из группы прикрытия тут же попали под плотный огонь Шибзичей. Но аккуратный огонь. Фюрер велел действовать без особых зверств, поэтому дикари сначала отвели души на автомобилях, превратив бандитские машины в груды неприспособленного для самостоятельного передвижения железа, а потом занялись самими уголовниками: извлекли из автомобильных останков, избили, ограбили, раздели до исподнего и связали.

Вся операция заняла две с половиной минуты и была полностью скрыта от проезжающих плотным мороком. Зато когда он исчез, челы с удивлением обнаружили на обочине оживленного шоссе два дымящихся автомобиля, десяток связанных мужчин в канаве и… И больше ничего: к этому времени грузовик уже въезжал в Москву.

ГЛАВА 7

К северу от озера Байкал, 30 июня 1908 года, на рассвете

Профессор не случайно выбрал для проведения церемонии уединенную заимку в глухом сибирском уголке. Фрол Гангрена, врач Кафедры, был родом из этих мест и рассказал Мельникову о таежной избушке, которую редко навещали охотники, — слишком уж далеко находился домик от обжитых мест. Профессору место приглянулось. Отсутствие же дорог не доставляло хлопот: порталы геоманта не требовали энергии и не попадали в поле зрения Великих Домов. Отправляя в Сибирь снаряжение для путешествия, Близнец строил грузовые переходы прямо из Москвы, со склада, который находился в двух шагах от Замка, и ни один наблюдатель не заметил его активности. Не мог заметить…

И последний портал, из Иркутска, которым Матвей и Мельников доставили в тайгу Трон, тоже оказался не по зубам нелюдям. Несмотря на то что лучшие, самые лучшие маги Темного Двора тратили массу энергии и сил на прощупывание сибирских просторов, им не удалось увидеть, куда челы перебросили Источник. Не удалось…

Теперь Трон важно возвышался посреди небольшой поляны, и первые лучи восходящего солнца с любопытством скользили по древнему металлу атлантов, словно удивляясь, какая сила занесла наследие Посейдона в таежную глубинку. Не меньшее любопытство, смешанное с бурным восторгом, вызвал Источник у учеников профессора, но им повезло куда меньше, чем солнечным лучам: пары презрительных фраз Спицына оказалось достаточно, чтобы молодые люди оставили артефакт в покое и не подходили к нему ближе чем на двадцать шагов. На Кафедре уже знали, что спорить с высокомерным аристократом себе дороже — высмеет или обольет помоями, а потому оробевшим ученикам Мельникова оставалось только наблюдать за тем, как граф-Хранитель, сопровождаемый одним лишь Андреем Близнецом, внимательно изучает заглушенный Источник. Андрея Спицын привечал, в последнее время лингвист много времени проводил с графом, переводя по его просьбе какие-то древние работы, и был единственным членом Кафедры, за исключением профессора, к которому Хранитель относился… ну, не как к равному, конечно, но с намеком на уважение.

— Матвей!

Геомант сидел на пне, медленно листая густо исписанные листы толстой тетради, не читал, просто освежал в памяти какие-то детали. При появлении Мельникова он оторвался от записей и поднял голову:

— Да?

— Вспоминаешь? — Профессор заглянул в тетрадь. — Правила нанесения Печати… Хорошо…

Он явно не знал, как начать разговор. Близнец отложил записи и встал на ноги.

— Что случилось?

— Матвей… — Мельников отвел глаза. — Я хочу, чтобы ты провел церемонию в одиночку.

Сказал и улыбнулся так, словно сбросил с души неимоверный груз. Слово прозвучало. Близнец вздрогнул, опустил плечи, и в его глазах мелькнула боль.

— В следующий раз тебе придется ставить Печати без меня, — спокойно продолжил профессор. — Думаю, надо привыкать к самостоятельности с самого начала.

— Значит, все кончено? — убитым голосом спросил геомант.

Разумеется, Матвей знал о проблеме, знал о несокрушимой преграде, вставшей на пути Мельникова, и отдал массу сил, чтобы обойти это препятствие. Последние месяцы профессор и геомант работали как одержимые, перепробовали массу вариантов, провели сотни опытов… Безуспешных опытов, но молодой человек все равно верил, ВЕРИЛ, что учитель найдет решение. В последний момент вырвет у судьбы свое право на мечту.

— Все кончено, — кивнул Мельников. — Увы, Матвей, проклятая чудская кровь не позволит мне получить Печать Странника.

— Это неправильно! Неправильно!!