Кафедра странников

— Фюрер, Гниличи прорвались!

— Ща здеся будут!

— Всех убьют!

— Напильник кричит, что топор тебе в зубы вставит!

— Сказал, что если мы твою башку принесем, то нас помилует! Ой!

Иголка, поняв, что сморозил что-то не то, прикусил язык, но одноглазый успел заметить несколько заинтересованных взглядов, которыми воины окинули фюрерскую бандану.

— Никого он не помилует, ифиоты! — рявкнул Кувалда и коротко приказал: — Фвигайте!

Копыто и Контейнер, кряхтя, отодвинули письменный стол вождя и подняли спрятанный под ним тяжеленный люк.

— Все вниз, прифурки! — велел одноглазый. — Мы им еще покажем!

— Нас не догонят!

Шибзичи гурьбой посыпались в потайной ход.

* * *

Клуб «Шестнадцать тонн»

Москва, улица Пресненский Вал, 17 марта, среда, 21:21

Фома знал, что за ним наблюдают. Не догадывался, не чувствовал — просто знал. Но оставался спокоен, поскольку был уверен, что «ведут» его не те, кто организовал засаду. Не люды. Кто-то из других Великих Домов вступил в игру, и стиль вступления не оставлял сомнений в том, что это навы. Калека не любил темных, но отдавал им должное: они, по крайней мере, перед дракой всегда предлагали договориться по-хорошему.

Именно поэтому Фома не стал отрываться от слежки, не стал даже пытаться вычислить наблюдателя, а, вдоволь поводив его по дорогим магазинам в центре Москвы, пришел в респектабельный клуб на Пресне. Проблемы проблемами, но отказывать себе в ужине Калека не собирался. К его удовольствию, наблюдатель оказался воспитанным: он дал Калеке возможность спокойно поесть и появился только перед десертом.

— Вы позволите?

Красивая темноволосая девушка с большими, щемяше-черными глазами остановилась у столика. Невысокая, стройная. Золотистое платье с глубоким декольте мягко облегает прекрасную фигуру, по правому полушарию груди бежит изящная черная ящерица — Девушка была хороша. Фома с удовольствием вдохнул тонкий аромат ее духов и жестом подозвал официанта:

— Мороженое, фрукты, кофе?

— Я люблю «Маргариту».

Понятливый официант бросился исполнять заказ.

— А я, с вашего позволения, коньячку… — Калека с наслаждением раскурил сигару, снова обвел фигурку девушки медленным, весьма одобрительным взглядом и сделал маленький глоток из бокала.

— Меня зовут Фома Калека, красавица.

— Анна.

— Очень приятно. — Взгляд Фомы погладил ее голые плечи. — Вы не маг.

Анна не собиралась выкладывать Страннику козыри, а потому не только скрыла свою истинную суть, но прикинулась заурядным челом.

— Зато хороший воин. — Девушка подняла бокал с коктейлем. — Я наемник.

— И на кого наемничаете?

— На того, кто платит.

— Увы, красавица, ты обратилась не по адресу, — вздохнул Фома. — Я беден, как церковная мышь.

На его мизинце тускло сверкнул крупный желтый камень.

— Зато у тебя поистине золотая голова.

— Насколько золотая? — осведомился Калека.

— Пять миллионов.

— Недурно, — после некоторого раздумья согласился Фома. — Буду рассматривать это как заначку на черный день.

Анна искренне рассмеялась: Странник нравился девушке все больше и больше.

— Платит Зеленый Дом?

— Да.

— Могли бы дать больше. — Фома выпустил вверх облако ароматного дыма, — Сколько предлагает Сантьяга?

— У меня стандартный контракт, — помолчав, ответила девушка. Она поняла, что врать не следует — Странник ее вычислил.

— Тогда надо втереться ко мне в доверие, опоить чем-нибудь непотребным и сдать нехристям сонного. В противном случае получится, как сегодня днем.

— Вот я и начала втираться в доверие.

— В таком случае мне придется тебя убить.

— Это сложнее, чем ты думаешь, — поджала губы Анна.

— Я настырный. — Над столиком взметнулось очередное облако табачного дыма. Калека расслабленно потянул коньяк, улыбнулся и поинтересовался: — Чего хочет Сантьяга?

— Начну с главного — с того, чего он не хочет. — Анна пригубила коктейль. — Комиссара не устроит, если Зеленый Дом наложит лапу на человский Источник. И тем более — на технологию перехода. Он предлагает сделку: помощь в том, что ты задумал, взамен на одно из этих двух.

— А если я задумал ликвидировать Тайный Город?

Девушка вежливо улыбнулась, давая понять, что оценила шутку.

— Понятно…

Пару минут Фома молча пыхтел сигарой, задумчиво вертя в руке бокал с коньяком. Анна ему не мешала. Наконец Странник поднял глаза и медленно, веско произнес:

— Земля для меня дом, красавица, а Москва — родной дом. Я хочу возвращаться сюда, когда захочу, и быть уверенным, что меня не станут преследовать. Это то, что я задумал. — Калека помолчал. — Десять лет назад домой вернулся Аристарх Пугач. Я видел его след. И я хочу знать, что с ним случилось. Если он умер, я хочу знать, когда и отчего. Если его убили, я хочу получить убийцу. Если убийца умер, я хочу получить его потомка. Странник должен быть отомщен. Только после этого я соглашусь на переговоры с Великими Домами.