Кафедра. Повести и рассказы о любви

А в паху у нее вырастал во весь рост молодец, а обнявшие ее в области таза мои руки уже проникли между ее половых губ и начали там свой гладящий танец по губам, между ними, около входа в более глубокую область и, наконец-то, станцевали на клиторе. Когда она стала задыхаться от рвущихся из ее горла стонов, я без проблем и сопротивления ввел в нее давно стоящий между ее ног член. В таком положении вогнать его достаточно глубоко проблематично, но она изогнулась всем телом, чтобы принять его в себя как можно глубже. Так и застыла, когда кончила от моих пальцев. Ну а я положил ее животом на компьютерный стол и между свесившихся ног довершил движения органа в органе до уже моего победного конца. Ага, был достигнут конец на конце. Классно сказал.

От изнеможения я просто осел опять на стул, а она сползла ко мне на колени своими ягодицами, оставаясь лежать на столе всей грудной клеткой и головой.

– Скажи, – вдруг встрепенулась Аглая спустя некоторое время. – А зачем тебе ехать к себе домой? Разве моя постель не мягкая или не теплая?

А на самом деле, зачем? Меня там никто так радужно не ждет. Никто так сытно не накормит ни мой желудок, ни мой член.

– Хорошо, уже поздно, да и я устал с твоим компьютером. Пошли спать. Дай я только доем вот это, – и я мотнул головой в сторону последней не опустошенной тарелки.

– Ты не беспокойся, я тебе приведу много богатых клиентов. Они сейчас понакупляли кучу компьютеров, а пользоваться никто не может. Будешь подрабатывать у них, а свои изнуряющие ночные дежурства забросишь. И переезжай жить ко мне.

– Нет, я тебе буду приезжать, потому что при ежедневном общении на работе и в постели быстро надоедим друг другу. А мне бы этого не хотелось.

– Правда, не хотелось бы? – подскочила она.

– Правда, правда. И еще меньше мне хотелось бы встретиться здесь с твоим мужем и отцом.

– За это можешь не беспокоиться. Муж был здесь один только раз, когда забирал меня на какое-то торжество. Больше не поднимался, когда снова заезжал, т. к. я ему устроила такой скандал! Впредь он дожидался меня в машине. А папа… Он не будет против, если мне будет хорошо. Так что…

– …Так что пошли спать. Если ты не хочешь сама меня волочить спящего в постель.

Утром я нашел в кармане солидную сумму денег и не стал отказываться. Какая разница, за компьютер мне заплатили, или за ночевку с хозяйкой компьютера…

А через день я получил свой первый вызов уже как компьютерный мастер… Вызывала одна из подруг Аглаи после ее лестного отзыва о работе.

После лекции

Я человек маленький. Сказала доцент собрать и унести в хранилище плакаты после лекции, – надо выполнять. Даже если у меня есть задание от профессора. Нельзя тыкать доценту, что она только доцент, а ОН – ПРОФЕССОР! Тем более, что доцент – женщина. Если обидится, – может много пакостей потом сделать.

Я присел в лекционном зале и читал книжку. Плакаты от меня никуда не убегут, а если кто-то и заглянет, то «я выполняю задание доцента»! А если закончу и буду сидеть без дела, то найдут еще какое-то поручение. Словом, подальше от начальства, поближе к закуткам. И к концу рабочего времени. Ну да ничего. Никто из доцентов не вечен. Кто-то перемещается в профессора, кто-то уходит на другие кафедры или институты, или вообще уходит. Чаще всего они люди и без работы обеспеченные.

За окном уже серело, когда в аудиторию заглянула дамочка.

– Простите, я здесь, кажется, тетрадь забыла. Вы не находили?

– Посмотрите. Уборщица еще не приходила. Я только плакаты перебираю, – ответил я и заинтересованно смотрел на нее.

Мне всё равно что разглядывать. Хотя интересная дамочка приятнее неинтересной книги. Пот и теперь, странная почти нэпмановская прическа, точнее прическа как у Эдит Пиаф. Короткий пиджачок на полупрозрачную блузку. Короткая юбка с длинным разрезом сзади, под которой ажурные чулки на длинных резинках (значит, есть и пояс для этих подвязок! – наблюдение становится всё интереснее). Ну, точно образ Эдит Пиаф! Или того времени, уж точно.

– Кстати, Меня звать Римма. А Вас? – курсантка уже ходила по залу и разглядывала плакаты. Их, конечно, показывали во время лекции, но теперь можно было рассмотреть внимательнее и без риска упустить что-то из речи лектора. Но перерисовывать что-то дополнительно не стала.

– Вы нашли тетрадку? – спросил я после того, как назвался тоже.

– Да, нашла. Мне уже пора уходить отсюда? – жалобно спросила она. – В общежитии так грустно, что хочется убежать подальше от него и не скоро возвращаться туда. Давайте я помогу их… А что с ними надо делать?

– Вообще-то перенести в бытовку, приспособленную под хранилище. Но там довольно пыльно и нет света. Если боитесь темноты, то…

– Нет, нет, нет. Я темноты не боюсь. Давайте помогу, – она повесила сумку с тетрадью на плечо и стояла передо мной готовая к работе. Я выбрал несколько тех плакатов, что не будут нужны на следующей лекции и протянул ей. Сам тоже взял связку плакатов, и мы пошли по коридору.