Кафе «Мимоза»

Лимонные деревья выставили напоказ свои желтые плоды среди пышной листвы, стебли фикуса с их огромными сияющими листьями буйно разрослись, а розовые и жасминовые кусты тонули в собственном благоухании. Но электрические лампочки, развешанные с той целью, чтобы освещать каждый цветущий уголок, оставались безжизненными.

Линни могла бы впасть в отчаяние, если бы не одуряющая жара. Ей стало понятно, почему испанцы предпочитали вести вечерний образ жизни. Чтобы двигаться днем, требовались слишком большие усилия. Солнце нещадно жгло прямыми лучами, не давая ничему избежать своего расплавляющего сияния. Даже короткая поездка в деревню и обратно оставляла ее почти без сил.

Рабочие на стройке трудились с прежней энергией, но у них имелся прохладный цементный пол и стены растущего отеля, которые защищали их от солнца. Возвращаясь из деревни, Линни, даже в темных очках, широкополой шляпе и легкой одежде, не могла избежать вездесущего солнца. Мерцающая волна жары поглощала собой все вокруг. Девушка поспешила окунуться в сравнительную прохладу кафе «Мимоза».

Обносить напитками рабочих во время сиесты было не так тяжело благодаря густой тени над террасой и легкому ветерку, гулявшему между деревьями. Но когда столики были вытерты, стаканы вымыты и убраны, она неизбежно ощущала, как липнет к телу одежда, а волосы пристают к вискам. Мысль о том, что им скоро установят вентилятор, как только будет подключено электричество, нисколько не помогала.

Самым прохладным местом в это время дня оставалась бухта. Для этого нужно было преодолеть сверкающую полосу дороги и пройти вдоль усаженной деревьями дорожки. Ходить через стройку было бы рискованно. Но, оказавшись рядом с водой, Линни погружалась в блаженство прохлады.

В отсутствие грохота и дребезжания буровых машин и если не считать негромкого постукивания молотков и тоненького взвизгивания электропилы, бухта снова превращалась в место покоя. Линни ощущала разгоряченной кожей прохладу шелковистой воды, и ее отчаяние смывало плещущее прозрачностью море.

Даже Хелен с нетерпением ждала момента, когда можно будет окунуться после окончания работы, но, искупавшись, она предпочитала вернуться обратно и проводила остаток дня под новым полосатым тентом на патио.

Линни плескалась в воде до тех пор, пока солнце не начинало садиться. Иногда она переплывала бухту и, выйдя на крохотный пляж, спрятанный от всех, лежала там на теплом песке, глядя в небо. И всякий раз вспоминала Стива и тот день, когда он был рядом с ней.

Закрыв глаза, девушка ясно представляла себе его белозубую улыбку и загорелое лицо. Она не могла забыть взгляд, которым он смотрел на нее тогда, прежде чем его улыбка исчезла и он опустился рядом с ней на песок.

Линни часто думала, вспоминает ли Стив эти моменты, но старалась отогнать эти мысли прочь.

Но однажды сердце ее забилось сильнее, она обнаружила, что ее одиночество нарушено. Она, как обычно, переплыла бухту, выбралась на белый песок пляжа и лежала нежась на солнце, когда услышала легкий плеск.

Глянув в сторону воды, она с удивлением увидела мокрого Висента, направлявшегося к ней.

— Привет! — Его темные глаза сверкнули тем же жидким огнем, что и солнце над морской бухтой.

— Привет! — ответила Линни, хотя с ее языка был готов сорваться вопрос. Разве он не должен работать на стройке? Это правда, что он все время уходил из кафе самым последним, околачиваясь поблизости и поедая ее блестящими, темными глазами, пока она ходила между столиками, но она не думала, что он мог распоряжаться временем по своему усмотрению. На самом деле она подозревала, что это не так.

Поэтому девушка почувствовала себя неловко, когда Висент подошел к ней. Его кожа казалась почти такой же темной, как и его черные тесные плавки; он не говорил по-английски, а она, хотя уже довольно свободно объяснялась по-испански, понятия не имела, о чем с ним говорить.

Мужчина присел рядом на корточки, опершись одной рукой о песок, и Линни подумала, что не видит причины, чтобы не позволить ему посидеть на песке рядом с ней. Но сама не зная почему, она вскочила на ноги и, притворно рассмеявшись, побежала к воде. И сразу же пожалела об этом. Висент, расслабившись, откинулся на песке и не сводил с нее глаз. Теперь она чувствовала себя словно выставленной напоказ в своем открытом купальнике с мокрыми рассыпавшимися по плечам волосами. Линни попыталась сделать вид, будто ничего не замечает, но неожиданно спокойствие моря показалось ей намного заманчивее, чем полоска песка, где она предавалась мечтам. Еще раз изобразив беззаботный смех, она бросилась в волны и сильными гребками поплыла к дороге, не оборачиваясь назад.

Позже она поняла, что вела себя глупо, надо было держаться естественнее и остаться с Висентом, а не трусливо убегать.

Линни никак не могла объяснить себе этот поступок и на следующий день при виде невозмутимого Висента почувствовала себя неловко.

Когда он сел за столик, ближайший к двери, ей захотелось, чтобы он забыл о вчерашнем. Он же держался как ни в чем не бывало и, как всегда, неотрывно глядел на нее горящими глазами.