Кадиллак-Бич

— Я не собираюсь платить.

— Давай быстрей, крохобор!

— За такое паршивое предсказание?

— О’кей, посмотрим, что у меня еще есть… — Серж приложил тыльную сторону ладони ко лбу и закрыл глаза. — Подожди, я сейчас принимаю сильный сигнал. Какой-то бродяга запишет номер твоей машины, через автомобильный департамент узнает твой адрес, явится ночью и убьет тебя во сне. — Серж открыл глаза и улыбнулся. — Ну как, подходит?

Водитель молча протянул доллар.

— Э нет, — сказал Серж. — Это мое особое пятидолларовое пророчество.

Человек не шевельнулся.

— Нет проблем, — сказал Серж, доставая из кармана записную книжку. — Я только черкну твой номер, а за деньгами приду позже.

Человек вытащил из бумажника пятерку, выбросил ее из окна и быстро уехал прочь.

Серж поднял купюру, поцеловал ее и помахал вслед машине. Потом огляделся и улыбнулся всему, что его окружало. Винные магазины, знаки, предупреждающие об опасности ограбления, автобусные скамьи с рекламой программы «Двадцать ступеней», объявления о поиске потерянных собак и бездарное утреннее радио. Темное дизельное облако висело над перекрестком. Ах, эти прогулки на природе! Серж повернулся и направился в противоположную от улицы сторону. Назад в свое болотце. Это было маленькое болотце, но оно принадлежало ему. Оно приютилось в петле автомобильной развязки в той части Тампы, где шоссе И-275 выгружает посетителей парка развлечений Буш-Гарденз перед дешевыми мотелями, буфетами для завтрака, назойливыми местными жителями и знаменитыми американскими горками — аттракционом «Кумба» с тремя мертвыми петлями. Серж раздвинул ветки ежевики, протиснулся под ними и оказался на полянке — в лагере бродяг. В центре картонного городка несколько грязных оборванцев разводили небольшой костер. Повсюду в беспорядке валялись пустые пивные бутылки. Исключение составлял юго-восточный сектор: там они формировали строгие геометрические фигуры в «саду пивных бутылок» Сержа.

Серж подсел к костру. Остальные парни придвинулись ближе. Серж начал раздавать деньги.

— Как у тебя получается столько набирать? — спросил Том Толедо.

— И почему ты раздаешь деньги нам? — осведомился Сэм Саратога.

— Почему у тебя нет прозвища? — поинтересовался О’Доннелл Ночной Поезд.

— Я простой человек с простыми потребностями, — ответил Серж. — Сейчас придерживаюсь пути восточного воздержания, чтобы избавиться от материальных желаний.

— Как ты стал бездомным? — вмешался Уилли Коклюш.

— О нет, я не бездомный. Я турист. Они засмеялись и передали ему бутылку.

— Нет, правда. С детства люблю путешествовать. Обычно я отправлялся в поход в государственные парки, но в больших городах больше опасностей и удовольствий.

— А твоя борода?..

— Вонючая одежда?..

— Попрошайничаешь на улице?..

— Это для копов. Если ты беглец и хочешь, чтобы полиция тебя не трогала, а все остальные оставили в покое, притворись бездомным. Никому не смотри в глаза. Как будто ты человек-невидимка. Даже если попадешь в какую-нибудь переделку, все равно ты не стоишь лишней бумажной работы. Тебя просто или отвозят за черту города, или приказывают валить отсюда, даже отпечатки пальцев не снимают.

— Ты прячешься от копов? — догадался Том.

— С тех пор как удрал из Чаттахучи.

— Ты бежал из Чаттахучи? — встрепенулся Сэм.

— Несколько раз.

— Не там ли держат сумасшедших? — спросил Уилли.

— Э-э, парни, можно подумать, вы — группа сплошного ментального здоровья, — ответил Серж.

— А за что тебя посадили? — спросил Том.

— Я убил компанию бродяг. Бродяги начали отползать от Сержа.

— Да не бойтесь! Я пошутил! Господи! Бродяги потянулись назад.

— Конечно, откуда вам знать, что у парня из Чаттахучи на уме?

Бродяги встали.

— На этот раз я пошутил, — сказал Серж. Они сели. — А вы уверены?

Бродяги бросились бежать, нелепо петляя.

— Мужики! Да это шутка! Я думал, кто-нибудь из вас способен уловить иронию!.. — Серж встал и сложил ладони рупором. — Я просто прикалывался! Немного надул вас!.. Или нет? Ха-ха-ха-ха!

Со стороны зарослей в дальнем конце лагеря раздался хруст. На поляну ворвались люди.

— Он здесь! Это он мне угрожал! — кричал водитель «исудзу».

— А-ха! — Серж вскочил и бросился было бежать, но несколько копов быстро уложили его лицом вниз.

Серж повернул голову и выплюнул землю изо рта.

— Предсказываю тебе: скоро ты будешь сидеть охранником в «Данкин донатс» [1].

Высокая рыжеволосая дама-психиатр в очках в тонкой оправе и консервативном сером костюме постукивала карандашом по столу. Она посмотрела на неработающие часы на стене, покрытой пятнадцатью слоями высокопрочного латекса, потом на человека, сидящего напротив.

— Знаешь, молчание тоже о многом говорит, — сказала она. — И обычно не приводит ни к чему хорошему.

Серж в своей бежевой смирительной рубашке покачивался взад-вперед и что-то мурлыкал.

— Полагаю, ты недоволен, что снова попал в Чаттахучи, — продолжила доктор. — Вполне естественно.

Серж замурлыкал громче.

— Держу пари, ты разозлился на весь свет. Поделись своими чувствами со мной.

— Да не злюсь я.

— Нет, злишься.

— В жизни не чувствовал себя счастливее.

— Первый шаг — это признать, что протестуешь.