Качели судьбы 2 Триединый

- Да будет тебе известно, Иван, - начал менторским тоном Кормухин, - Маркус Герек, выходец из Богемии, той части Австро-Венгрии, что ныне именуется Чехией. Лет эдак сто пятьдесят назад этому довольно слабому и ничем особо не примечательному одаренному повезло наткнуться во время одного из своих походов по Силезским Пустошам на такие же платиново-иридиевые пластины с внедренным в их тело кристаллом алмаза. Поначалу особого ажиотажа данная находка не вызвала, поскольку поисковые группы ежегодно тащат из Пустошей что-нибудь новенькое, доселе невиданное. Однако в какой-то момент один из артефактов попал в руки чародеев Западноевропейской Магической Ассоциации. Как водится, объект подвергли всестороннему изучению, после чего руководство Ассоциации объявило, что готово платить десять тысяч золотых имперских марок за каждую из таких находок. Чего они там конкретно нарыли такого интересного, как это водится в магических кругах, умолчали, ибо конкуренция. Затем и наши очухались, принялись скупать монеты Герека, названные так в честь впервые обнаружившего их поисковика. А потом и ханьцы с японцами подтянулись. Со временем по причине исключительной редкости и востребованности чародеями стоимость этих монет возросла в три раза. То есть на данный момент каждый такой артефакт уходит на торговых площадках за тридцать тысяч золотых марок, или на наши деньги за десять тысяч полновесных целковых. Короче, Ваня, у тебя сейчас в руках ценностей на пятьдесят тысяч рублей. Можешь продать мне, я готов дать за них сразу же сорок пять тысяч чеком или наличными, это как тебе будет угодно. Если мне не доверяешь, обратись к любому торговцу или в Гильдию, но не факт, что с тобой обойдутся честно. Да, еще один момент, со своей стороны я гарантирую полную конфиденциальность нашей сделки. То есть, никто и никогда не узнает, что эти монеты принес мне именно ты.

Ну да, за пять тысяч халявных «тугриков» иной торгаш и повеситься готов. М-да, не ожидал, что с виду невзрачные кусочки металла с красивым камушком окажутся столь востребованным и дорогим товаром. Если прикинуть стоимость материалов из которых они изготовлены, так рублей на четыреста потянет и не более того. А тут, ни с того, ни с сего, нате вам, десять тысяч за каждую «монетку». Неожиданно, и, что там душой кривить, очень даже приятно. Разумеется, светить находками перед кем-то из торговцев я не собираюсь. Коль Кормухин желает приобрести эти пять штук, скину ему за сорок пять тысяч и дело с концом.

От чека я категорически отказался. Четыре пачки сторублевок в банковской упаковке и пятьдесят золотых империалов (непрост Гавриил Митрофанович, коль при себе держит такие деньжищи, очень даже непрост) бережно поместил в поясную сумку. После чего покинул лавку, оставив торговца чахнуть над его златом. Ха, я-то его поначалу если не за нищеброда, принял, но за человека с не самыми великими доходами. А оно эвон как обернулось – вывалил бешеные по любым меркам деньжищи и глазом не моргнул, наоборот, был готов чуть ли не отплясывать, как дитё малое, получившее на день рождения долгожданную игрушку.

Покинув лавку Кормухина, я крепко призадумался. У меня в наличии десять тысяч с копейками «монеток». Если каждую сбагрить за девять тысяч пятьсот рублей… Блин, голова кругом идет от количества нулей. Это что же, девяносто пять миллионов, или около того, на круг получается. При таких деньжищах все мои проблемы с уродством будут решены буквально в одночасье. Ну да, стать одномоментно писанным красавчиком, конечно здорово. Однако в каждом приятном моменте, как правило, присутствует что-нибудь такое, что способно испортить настроение самому отчаянному-оптимисту. В данном случае таких моментов хватает.

Во-первых, столь массовое появление на рынке столь огромного количества ранее очень редких монет непременно понизит их стоимость. А во-вторых, привлечет внимание к персоналии продавца со стороны разного рода структур, с представителями которых мне бы встречаться не очень хочется.