Кабальеро плаща и гитары том 3 и 4

— Адриано… Он стал другим после тебя и твоей сказки, — продолжала Манзони. — А после вечера у Селены, где вы шушукались, его как подменили. Но это скорее два звена одной и той же цепи. Он стал… Жёстче, Хуан. Бескомпромиснее. Раньше всегда прислушивался, что говорят другие, чтоб не попасть впросак и не стать посмешищем, следил за реакцией на свои слова и поступки, а теперь… — Тяжёлый вздох.

Я молчал.

— Он давит. Всех, даже близких. Очень сильно приблизил к себе некоторых ребят из своей команды, они у него буквально на подхвате. Черновую работу делают. А сам… Давит.

— Например? — заинтересованно сдвинул я брови. За Цитаделью и плясками с бубном вокруг задания Веласкесов выпустил из виду своего будущего друга, а там самая «движуха» началась. Во как!

— Например… Есть у него один недруг. — Маргарита деланно вздохнула — ей было плевать на недруга, они не союзники в борьбе с её братцем. — С самого детства враждуют. Имена называть не буду, сам раскопаешь, кто, как и почему. Он над ним всегда стебался, мол, незаконнорожденный. Сейчас, как повзрослели, притих, но если словами не бросается, то взгляды кидает такие, что лучше б не молчал.

Так этот сын гадюки Адриано сделал ход конём и подставил ему под удар Пилар! Представляешь, эту лапулю, с которой вся их компания пылинки сдувает! Совсем недавно подставил, буквально на днях, гораздо позже приёма у Селены. Взял с собой на мероприятие, где его «друг» с двумя прихлебателями прошлись по её внешности, не самому дорогому на вечере платью (специально так оделась, гадина), одарённости и незаконнорожденности. Если ты не в курсе, мать Пилар родила её до брака, неизвестно от кого. Отчим её принял, не обижает, но и любви особой у него к ней нет. В команде Адриано все такие, с изъяном.

На следующий день мой братец нанёс ответный удар, подложил под них какую-то шлюху. Настоящую, из самых обычных шлюх-контрактниц. Как рассчитал всё не знаю, но как-то сумел, и после ночи любви та подала заявление об изнасиловании.

Пауза, для нагнетания. И само нагнетание:

— Можешь себе представить, какая-то шлюха подаёт заявление об изнасиловании на двух деток аристократии из первой двадцатки! При том, что собственно изнасилования и не было, голый «развод»! — Её глаза пылали и праведным гневом, и одновременно диким восторгом и гордостью за братца, который хоть и конкурент, но родственник.

— Двух? — уточнил я нестыковку.

— Трахало шлюху двое, — пояснила она. — Третий не стал, ушёл домой, это его спасло. ПОКА спасло, думаю, позже Адриано доберётся и до него.

Шлюху мгновенно попытались прессануть — в среде аристократии такой беспредел со стороны плебса не прощается. Но через час приехали его, Адриано, в смысле наши, адвокаты, с которыми он работает в компании, и ещё через час с волчьим билетом были уволены начальник управления, где её били, и трое избивавших сотрудников. А на «насильников» завели серьёзное, настоящее дело, и теперь гвардия на цыпочках бегает, соблюдая все положенные процессуальные нормы, инструкции и протоколы. Оба обвиняемых в камере, ВИП, привилегированной, но В КАМЕРЕ, и следствие только набирает обороты.

— М-да! — Она меня сильно удивила. Не ожидал от будущего друга такой прыти. Особенно не ожидал, что сможет решиться подставить Пилар; женщины наше слабое место, и Адриано не исключение. А вот поди ж ты, смог. Хотя малышка хоть и дура, но из боевых девочек, так что… — А что отец? Не может же он смотреть на такие безобразия сына просто так?

— Нет, конечно! — Марго фыркнула. — Вчера вечером наехал на него за семейным ужином, дескать, сынок, не потерял ли ты берега? На что тот жёстко ответил, мол, ты, отец, никогда меня не защищал, так хоть не лезь сейчас, не мешай, когда я защищаю себя сам.

— И?

Она покачала головой.

— Отец признал за ним право на самозащиту. А значит, тучи над «насильниками» сгустились не просто сильно, а неприлично сильно. Тронуть Адриано Манзони дураков на планете нет, та шлюха под защитой службы безопасности нашей компании, отец умыл руки… Значит, теперь родителям придурков придётся разговаривать о судьбе отпрысков с ним, с мальчишкой. Уламывать, уговаривать, что, учитывая их положение и его статус незаконнорождённого, тот ещё квест.

Там всё жёстко, Хуан. Но главное во всём случившемся — вчерашний ВЗГЛЯД Адриано. Он… — Она глубоко и очень тревожно вздохнула. — Он готов убивать, вот что я в нём увидела. А главное, он готов убить меня, если возникнет такая необходимость.

— Рита, но ведь в твоём взгляде там, в беседке, я прочитал то же самое, — парировал я.

Напряжение, сковавшее при первых словах её исповеди, отпустило. Стало даже весело. Не один я на планете борюсь за справедливость (как её понимаю), не один я использую запрещённые приёмы… Да что там, не один я ищу себе на задницу приключений! Это ж здОрово!

— Это когда же? — кисло скривилась она.