Кабальеро плаща и гитары том 3 и 4

Его сын покушался на тебя. После чего Лея «наехала» на него, кое-что выцарапав для клана. Я не буду говорить всего, что она получила от Феррейра, но Октавио сдал позиции по некоторым фронтам, а также передал нам несколько важных секретов, которым владела их СБ. Лея закрыла сделку по тебе и Себастьяну.

Перевожу на испанский. Все, подчеркну для тугодумных, ВСЕ взаимные претензии и долги кланов Веласкес и Феррейра друг к другу, которые существовали на тот момент, были ими с Октавио закрыты. Все недопонимания допоняты. Все позиции на внешних фронтах согласованы. Если бымы ТОГДА владели информацией о Беатрис… Если бы были хоть намёки на то, что её ребёнок жив… Мы бы утрясли и этот вопрос. Но официально для всех, в том числе и для нас, он умер, и теперь нужно очень постараться доказать обратное.

А потому тема закрыта. И даже если ты очень сильно захочешь, без хоть сколько-нибудь внятных доказательств королева не станет тебя даже слушать.

— И ты также не ударишь пальцем о палец, — понял я.

— Да. И, Хуан, прошу не «наезжать», какая я сука. Посмотри на это с другой стороны. Допустим, ты дипломат, и заключил с некой вражеской страной мирный, а затем и союзный договор. И после его подписания, после начала совместных боевых действий на третьих фронтах, к тебе являются представители той стороны и заявляют: «А знаете, мы не будем соблюдать договор государственной важности потому, что вы нам перед его заключением печеньки нам поставили несвежие». Примерно так это будет для всех выглядеть.

Я сцепил руки в замок и со всех сил сжал их, пытаясь не сорваться. Из глаз потекли слёзы, но было плевать. Грязь! Политика — большая грязь! Я знал это. Но не думал, что будет так тяжело, когда коснётся непосредственно меня.

— Я не «не буду» начинать расследование, Хуан, а «не могу». Можешь дуться, но неофициально копать тоже не стану — планета маленькая, и об этом обязательно узнают. В первую очередь сам лис Октавио, особенно если он действительно причастен. Это насторожит его и в первую очередь хуже будет тебе. Ибо он может решить пересмотреть твои планы на возвращение тебе малыша.

— Возвращение… — пробормотал я. И поймал себя на мысли, что всё это время в голове моей колокольчиком зазвенела надежда. Мне не дадут копать самому, да и не оперативник я… Ликвидатор, мусорщик, но только не оперативник… Но… — Ты думаешь, он всё же решит его отдать?

Алиса пожала плечами.

— А иначе зачем ему всё это?

— А если я не выберу Сильвию?

Молчание.

— Ребёнок — приз за дочь. Но если всё затянется, или мы с нею… Не сойдёмся характерами? Или я не стану его зятем?

— Всё в твоих руках, Хуан, — подвела итог переговорам она. — Лея бессильна тебе помочь — не будет и пытаться. Я тоже помогать не буду — подставлюсь слишком сильно в игре, где ставки — будущее Венеры. Ты же — вольный птах, свободный художник. Убеди его, что пора вернуть ребёнка, и он отдаст его как миленький. В качестве главного приза, откупа за дочь. Знаешь, на Востоке есть слово «калым»?

Я кивнул.

— Извини. Мир жесток. И мы в нём всего лишь песчинки.

— Да, конечно, тётушка. Я понимаю. И не злюсь.

Внутри всё оборвалось. Но голова заработала в нужном ключе, задвигая обиды и панику.

Сильвия… Она — ключ к ребёнку. И Алиса права, я единственный могу этот ключ открыть. После драки кулаками не машут, а королева и лис Октавио мир заключили — нет там возможностей, без вариантов, только Сильвия. Доказательства… Я реалист и понимаю, что без опыта не смогу собрать их. СБ Феррейра умеет заметать следы. Там и с опытом, скорее всего, ничего не выйдет — моё обращение к Алисе — глас в пустыне: «Это не поможет но сделайте хоть что-то, пожалуйста!».

Её высочество встала, обошла моё кресло, наклонилась и обняла меня, простым материнским жестом:

— Хуан, крепись. Это жизнь. И руки опускать рано — у тебя всё может получится. Главное не отчаивайся.

— Спасибо, сеньора! — Я положил руки на её ладони на груди. Эротики в этих объятиях не было, она просто хотела меня поддержать. Дети в Латинской Америке это нечто более чем святое и сакральное.

Минут через десять я окончательно пришёл в себя. Всё взвесил, успокоился, и понял, что не нужно торопиться. Ни в коем случае! Ребёнок уже скоро полгода у Октавио, и от того, сейчас его вернут или ещё через полгода, многого не изменится. Я верну его. И отдам Тигрёнку. Но пока надо настраиваться на спокойную планомерную борьбу. Главное, и это важнее всех секретов и планов по спасению, это то, что он жив. МОЙ СЫН ЖИВ!!! Понимаете? А вернуть его домой… Это технический момент, который я в итоге осуществлю. Ибо… Между нами с Феррейра, оказывается, нет крови.

— Всё, я успокоился, — констатировал я, допивая принесённый секретарём кофе и отставляя чашку. — Ты говорила, что сама хочешь меня вызвать, я лишь немного тебя опередил.

— Да. — Её высочество кивнула. — Ты смотрел с утра новости?

— Нет. Не до того было.

— Зря. — И она приказала искину вывести на боковую стену, передо мной, последний выпуск новостей. Вручную перемотала несколько репортажей. — Вот оно: