К востоку от Эдема. Хищники

Куросао ничего не ответил. Лишь взвихрился дёрн да завопил маленький тигрёнок, когда конь рванулся вниз по склону. Я крепко обхватила Тошибу крыльями.

— Держись!!! — правой рукой занесла меч, клинком вниз. Фигурки бегущих стремительно приближались, вот один поворачивается, поднимает арбалет… Нет!!!

— Падай!!! — сильным рывком я опрокинула коня и мы втроём покатились по траве. Прямо над головой просвистела стрела.

— Хай-й-й-я!!! — меч срубил человека, словно бамбуковое чучело на тренировках в замке. Не останавливаясь, я кувыркнулась по земле и, вставая, уже натягивала лук. Предпоследний охотник захрипел, схватившись за стрелу в груди.

«Последнего — живьём!» — всегда говорил Годзю. С этим никаких сложностей не должно было возникнуть; последний охотник бросил арбалет и упал на колени, моля о пощаде. Я направила на него меч.

— Отойди от оружия.

Он покорно отошёл.

— Раздевайся.

— Что?!..

— Раздевайся! — меч сверкнул в когте от его носа. Больше охотник вопросов не задавал.

Когда последняя тряпка упала наземь, я отогнала голого пленника поодаль и приказала ему стать на колени, загнув стопы вниз и подставив пальцы рук под коленные чашечки. Он, понятно, подчинился, не подозревая, что через пять минут поза «малой жабы» вызовет отток крови от конечностей и он не сможет шевельнуть даже пальцем.

Все эти пять минут я простояла неподвижно, оглядываясь по сторонам и готовясь ловить на лету стрелы: кто-то ведь должен был смотреть за конями перебитого отряда! Но выстрела не было. В десятке шагов тяжело поднялся Куросао, рядом ошалело крутил головой Тошиба. Похоже, все целы…

— Встать! — крикнула я. Пленник попытался подчиниться, но внезапно повалился лицом вперёд, едва дрыгая ногами. «Малая жаба» сработала.

— Отлично… — быстро скрутив жгут из плаща убитого, я связала пленника по рукам и ногам. Куросао сам пригнулся, помогая взвалить тело на спину.

— Спасибо, что не бросил — сказала я своему коню.

Он не ответил.

Глава семнадцатая

Полёт продлился два дня. На шум от драки Тигра и Симбада никто не явился, что встревожило десантников гораздо сильнее всего остального. Похоже, корабль управлялся автоматами.

На утро третьего дня во всех каютах погас свет и замигали сигналы «На выход!». Пардов предупредили, что после высадки из корабля будет откачан воздух, поэтому никто не мешкал; поспешно разбившись по десяткам, рабы заняли места в пяти посадочных капсулах, напоминавших стальные шары с пирамидальными воздушными экранами внизу. Десантники вместе с пятью соседями по каюте избрали первую капсулу в ряду.

Несколько минут царила тишина. Люки совершенно не пропускали воя сирен, в капсулах было темно и сильно пахло резиной. Внезапно парды ощутили слабый толчок — отправилась одна из капсул.

— Что-то не так… — прошептала Рысь. — Нас должны были отстрелить раньше всех…

Следующая капсула отправилась в полёт.

— Похоже, они проводят прицельный сброс, — шёпот Пантеры заставил Тигра вздрогнуть. — Если так, то внизу не будет джунглей…

Третьей оказалась их капсула. Толчок выдавил воздух из груди, на миг всем показалось, словно сейчас их раздавит… И всё прошло. В капсуле установилась невесомость.

— Хорошо рассчитаный манёвр, — со знанием дела заметила Рысь. — Перегрузок почти не было.

— Их и не могло быть, — хмуро ответил тёмно-серый ирбис. — Мы же не астронавты, мы простые рабы, а там, внизу, мясной фарш не нужен.

— Не так-то просто расчитать верный угол отстрела, форму и траекторию спускаемого аппарата, — возразила Рысь. — Я знаю, что говорю.

— Я тоже, — угрюмо отозвался ирбис.

Капсулу первый раз тряхнуло; аппарат входил в плотные слои атмосферы. Через полчаса тряска достигла максимума, у пардов не попадал зуб на зуб. Однако мрачный ирбис оказался прав; за всё время торможения перегрузка ни разу не превысила полутора G.

Наконец, с громким хлопком сработали пиропатроны у основания. Капсула тормозила без парашюта, десантники сразу поняли — их не увидят с поверхности. Рассчёт создателей аппарата действительно оказался точным; начав торможение не слишком высоко, капсула как раз сбросила скорость к моменту приземления. Толчок даже сейчас не превысил нормы.

— Выгружайтесь! — проревел записанный голос Спековского. — Через десять минут капсула стартует на орбиту, люки не закроют! Кто останется внутри — сдохнет!

Парды уже отстёгивали ремни. Едва последний раб выбрался на волю, аппарат трижды издал громкий звук, похожий на крик ночной птицы, и приподнялся на гидроопорах.

— Уходим! — крикнул Тигр. Десять пардов бросились прочь от капсулы — и вовремя; в облаке пламени загрохотал двигатель, аппарат рванулся в небо и исчез с такой быстротой, что Рысь в изумлении открыла пасть.

— Ускорение не меньше трёх десятков G… — ирбия покачала головой. — Не завидую тем, кто останется внутри.

— Кто бы нам позавидовал, — угрюмо ответил Симбад. Очертив рукой полукруг, он обвёл местность горящим взглядом.