К тебе через туманы

Селестина в характерной для нее живой манере обсуждала достоинства и недостатка той или иной рубашки или маячки, и откладывала понравившиеся ей вещички. В ее стопочке я заметила очень смелую прозрачную сорочку, отделанную нежным кружевом с изящными бретельками. Сверху легли панталончики бардового оттенка в цвет сорочке. Я лишь вздыхала украдкой, что скрывать, слегка завидуя подруге. Но сама я ни о чем продавщицу не спрашивала и для себя ничего не смотрела. Набрав кучу вещей Селестина, наконец, обратила внимание и на меня.

– Ну, что тебе будем брать, подружка?

Продавщица, поняв, что будет еще одна клиентка, снова оживилась и внимательно оглядела мою фигуру, скрытую курткой.

– Вы очень стройненькая, на вас у нас найдутся просто прелестные вещицы. Хотите взглянуть на сорочки из мальвийского шелка? – она указала рукой на коротенькую изящную вещицу, отделанную на лифе широким гипюром.

– Нет спасибо, мне, наверное, ничего не нужно, – тихо но уверенно пробормотала я.

– Ты чего, Ниори? Сама же сказала, что у тебя ничего нет, – недовольно проворчала подруга.

– Селестина, вардиган мне не сказал, что мы едем в магазин. Не сказал, могу я покупать что-либо или нет. Это ты за гардеробом приехала, а я для компании, – все это я шепнула очень тихо, прямо ей на ушко. – Не хочу, чтобы он злился на меня еще больше. Если бы он хотел что-то мне купить, то сказал бы наверняка об этом. Я обойдусь без покупок.

– Так не пойдет, подруга! – шепнула Селестина, склонившись ко мне и отвернувшись от мужчин. – Давай возьмем тебе и положим к моим вещам, а потом я все передам тебе.

– Думаешь, гер Обертон будет рад платить за меня и конфликтовать из-за вещей с братом!? Сомневаюсь. Давай выбирать только тебе, – твердо прошептала я.

Такое решение сейчас казалось самым верным. Но Селестина была бы не собой, если бы тихо не скомандовала девушке за прилавком.

– Покажите пару моделей сорочек для моей подруги.

– Какие будут предпочтения? – продавщица также шепотом обратилась ко мне. – Что-нибудь открытое или наоборот?

Я молчала, обдумывая ситуацию.

– Давай, Ниори, мне неудобно будет выйти с обновкой и смотреть на твои пустые руки. Решайся, Обертон все оплатит. Ничего твой вардиган не скажет, ну не отберет же он у тебя сорочки. Что же он совсем зверь?!

– Мне что-нибудь без бретелек, или с такими лямочками, чтобы с плеча не сползали, а лучше совсем закрытое и длинное, – наконец, сдалась я, поняв, что действительно перегибаю палку, выставляя Итана монстром.

– Ниори, ну ты совсем, – зашипела Селестина, – мешок еще на себя надень. Пусть потом локти кусает, когда поймет, какое сокровище от него сбежало.

– Да ну тебя, – отмахнулась я от нее, – его раздражают лямочки, так что без них.

– Есть у нас пару моделей, – вмешалась в наш разговор продавец, заговорчески шепча, – вам должно понравиться.

Передо мной тут же легли четыре сорочки одна другой красивее. Все закрытые под горло, но такие тоненькие и нежные.

– Красивые, – выдохнула Селестина, – и на тебе будут обворожительно смотреться!

– Вот эту, – я указала пальчиком на белоснежную сорочку с вырезами по бокам.

– Нет! – рык за моей спиной раздался так неожиданно, что я подпрыгнула и отскочила от прилавка.

– Да, не надо эту, – тут же испугано затараторила. – Ничего не надо, спасибо, девушка.

Развернувшись, я выбежала из магазина. Я действовала скорее на инстинктах, сначала унести от опасности ноги, а уж потом размышлять о ситуации. Остановилась у повозки, напоровшись на изумленный взгляд варда Вульфрика.

– И что еще сделал мой меньшой суровый братец? – прокомментировал он мой забег вопросом.

– Ничего, – я покачала головой.

– Да, – протянул светловолосый вард, играя с кончиком своей косы, – а вид у него, так словно облажался по полной.

Оглянувшись, я действительно увидела вардигана. Злого! Взбешенного!

– Он меня прибьет, – пропищала я, мысленно распрощавшись с жизнью и со здоровьем, быстренько осмотрелась, ища щель или дыру какую, куда бы можно было забиться. – Он из меня душу вытрясет.

– Это вряд ли, – хмыкнул вард Вульфрик – Мой братец всегда люто выглядит, когда чует за собой вину. Сейчас подмасливаться будет и проступок свой заглаживать. Запомни, ребенок, чем он злее, тем более готов на уступки перед тобой. Ничто не злит его больше, чем собственная вина перед кем-то. У него с детства характер не простой, вечно с какими-то задвигали. И он совершенно не умеет просить прошения, вместо этого он бесится и пыхтит, но при этом готов на все, чтобы о его вине быстрее позабыли. Невозможный тип.

Вард Вульфрик выглядел донельзя довольным, словно спектакль смотрел. И при этом настроение брата его ничуть не настораживало и не пугало. Вспомнилась сцена на кухне, перед моим побегом, тогда мужчины тоже выглядели спокойно, и защищали меня, не страшась своего вардигана. Они вообще никак не реагировали на его бешенство.