К. Р.

«Того же 6 марта в 2 часа в помещении полкового суда Наследник начал занятия с унтер-офицерами своего батальона. Эти занятия… состояли в ознакомлении унтер-офицеров и вообще начальствующих нижних чинов с необходимыми для них сведениями, преимущественно по тактике. Наследник сам прочитывал вслух несколько параграфов из упомянутого руководства; ученики повторяли прочитанное, а Обучающий объяснял непонятное. Иногда читались краткие примеры из военной истории. Любя солдата, Цесаревич любил и эти занятия, представлявшие возможность более близкого общения с нижними чинами».

* * *

«16 марта Цесаревич уезжал с Их Величествами в Крым и брал туда с собою фельдфебеля 3-й роты Ижболдина, у которого начиналась чахотка… Вот извлечения из письма Наследника к командующему полком.

„Ливадия 10 апреля 1893.

Дорогой мой отец-командир… Я хотел тебе писать уже давно, но непременно после разговора с Папá относительно моего возвращения в полк. ‹…› Желают, чтобы я здесь остался до конца (мая)… Большим утешением для меня является, что я хожу в нашей форме и вижусь с Ижболдиным. Сейчас ему, слава Богу, гораздо лучше, доктора говорят, что еще ничего опасного нет, видно, что крымский воздух повлиял на него благотворно. Я приказал выписать для него станок и необходимые для работы инструменты. (Ижболдин был искусный столяр. — В. К. К. К.). И, надеюсь, бедный человек не будет очень скучать. Каждого приезжающего фельдъегеря я поджидаю с великим нетерпением, потому что всякий привозит мне новую нить — от связи с дорогим полком… Грустно то, что чувствуешь себя так далеко и как бы в стороне в данное время… А мои занятия с унтер-офицерами! Только они пошли как следует, и я страстно полюбил это дело, — как нужно оторваться от того, что близко лежит к сердцу, и дать другому заступить свое место и довести дело до конца. Что могут думать о моей долгой просрочке офицеры и люди? Ведь они совершенно правы подумать, что главною виною этому то, что я упросил взять меня с собою и продержать меня на берегу Черного моря полтора месяца, вдали от службы и занятий в полку!! Вот та мысль, которая с убийственной назойливостью преследует меня повсюду.

Не откажи мне, милый мой Костя, в одной просьбе, а именно отписывать сюда иногда о том, что делается у нас и как идет полковая жизнь. Я тебе буду искренне сердечно благодарен. — Извини, что так надоел этим письмом, но всё сюда вылилось от души! Если можешь, то передай поклон всем товарищам, а также моим 4-м фельдфебелям. Обнимаю.

Твой Ники“».

* * *