К. Р. Баловень судьбы

А пока… пока в душе великого князя царят мир и лад. Ведь он имеет возможность практически каждый день заниматься любимым делом – поэзией. Первые публикации в журналах, первые почитатели его творчества, среди которых есть и известные поэты – разве же это не чудесно? И вот он уже готовит к публикации первую книгу стихов. Когда-то, будучи в гостях у сестры в Афинах, он выпустил брошюрку из нескольких страничек, раздарил все экземпляры родным и знакомым. Но сейчас ему кажется – это было лишь баловство начинающего поэта.

Осенью же 1885 года Константин Константинович начинает составлять настоящий сборник. Делает это неспешно, со вкусом, старается, чтобы опыт подобного рода удался. Ведь первая книга – настоящий экзамен. Выдержит ли он его перед публикой и строгими критиками? 20 мая 1886 года в дневнике появляется запись: «Составлял оглавление к своему сборнику. Корректура просмотрена и опять отправляется в печать».

Тираж планируется пока небольшой – всего тысяча экземпляров. Несмотря на повальное в ту пору увлечение в обществе поэзией, великий князь все-таки осторожничает, он пока не до конца уверен в своих силах, его мучают сомнения: действительно ли он состоялся как поэт? Он с пристрастием следит за технологическим процессом – созданием книги в типографии. 26 июля держит наконец в руках сигнальный оттиск томика: «Из Государственной типографии прислали два первых экземпляра моих стихотворений, всю тысячу пришлют на днях. Обертка удалась прекрасно».

И вот сборник вышел в свет. В него включены стихотворения, написанные великим князем в 1879–1885 годах. Книга «Стихотворения К. Р.» – небольшого формата, напечатана на очень хорошей бумаге, насчитывает 228 страниц. Стихи в ней расположены в хронологическом порядке.

В продажу сборник не поступил, все экземпляры автор выкупил и подарил родным, знакомым, друзьям и, главное, разослал тем, чье профессиональное мнение его очень интересовало: писателю И. Гончарову, любимым поэтам А. Фету, Я. Полонскому, А. Майкову, а также известному критику Н. Страхову. В письмах, прилагаемых к сборнику стихов, он просил у этих уважаемых людей «беспристрастного, строгого и даже придирчивого отзыва». Константин Константинович понимал: вердикт признанных литературных авторитетов во многом должен определить его дальнейшую поэтическую судьбу.

Конечно, ни для высших чиновников, ни для журналистов ведущих изданий не было секретом, кто скрывается за инициалами К. Р. Поэтому вскоре после выхода в свет сборника появились первые хвалебные отзывы. Приходили они от министров, членов Государственного совета, от вовсе незнакомых людей, которые под удобным предлогом искали расположения его высочества. Корреспонденция шла непрекращающимся потоком:

Продолжаю получать письма от вовсе незнакомых лиц, преимущественно женского пола, с просьбой подарить книгу моих стихов… Я, разумеется, не отказываю.

Появились восторженные статьи в таких изданиях, как «Гражданин», «Русский вестник», «Вестник Европы» и других. Разобрать, какие отклики были искренними, от чистого сердца, а какие – льстивыми, угодливыми, порой бывало сложно.

Из профессиональных литераторов первым отозвался на сборник стихов К. Р. Иван Александрович Гончаров. Еще до выхода его в свет Константин Константинович отдал писателю тетрадь со своими стихотворениями – для ознакомления. И вскоре получил воодушевляющий отзыв: «Это горсть руды, где опытный глаз отыщет блестки золота, т. е. признаки таланта».

Один из наиболее строгих, взыскательных литературных судей, Гончаров поддержал К. Р. в начале его творческого пути. Он почувствовал искренность и свежесть в стихах молодого поэта и отметил, что тот пишет «чудесно, грациозно, нежно». Высоко оценивая Константина Константиновича как прирожденного лирика, Гончаров писал ему в одном из писем:

…Вы неудержимо дорываетесь до ключа живой струи. Молодые силы взрывают почву, вода бежит, пока еще вынося с собой песок, ил, камень, сор. Но Вы (я смотрю вдаль) добьетесь, когда ключ забьет чистым и сильным фонтаном, без посторонних, неизбежных при работе примесей. Вы доработаетесь, додумаетесь, дойдете – до одной только чистой и сильной поэзии. Не говорю – дочувствуетесь, потому что сердце, чувство есть основа Вашей светлой, прекрасной, любящей натуры.