К информационным коллажам Рубг (СИ)

- Я думаю, что он сейчас ничего не подозревает. Просто когда мы с ним встречались в последний раз, а это было 28 сентября сего года, я сказала ему, что на несколько дней собираюсь уехать к подруге на подмосковную дачу. Он знает, что я часто выезжаю к ней в гости на несколько дней. Если я уезжаю к ней, то, как правило, нахожусь там три, максимум пять дней. Я уверена, что Яков будет ждать моего возвращения через несколько дней.

- Маргарита Семёновна, скажите, каким образом Блюмкин хотел вывезти вас за кордон?

- Он собирался сделать мне заграничный и советский паспорта на другое имя, и для этого я должна была сфотографироваться в ателье и передать ему фотографии.

- Где именно Блюмкин прячет чемодан с валютой?

- Он стоит у него под кроватью в спальной комнате. Да, кроме него в квартире проживает его домохозяйка Клавдия. Ей около 40 лет. Она имеет оружие! Да-да и даже домохозяйка, - гражданка Полежаева рассмеялась, чувствовалось, что она утомлена и несколько не в себе. - Я не знаю, служит ли она в ОГПУ или нет, но для общения со мной она всегда была закрыта. Оружие я сама видела у неё на кухне. Она протирала наган. Я подумала, что это пистолет Якова, но она пояснила, что это её личное оружие. Больше мне по заданному вопросу пояснить нечего".

[picture]

...Пояснять, впрочем, больше ничего и не требовалось. Допрос был окончен. Черток чувствовал кожей, что уже единожды судимый за контрреволюционную деятельность Симха-Янкель Гершевич Блюмкин, этот "скандальный политический террорист" по собственному определению, он же Исаев, он же Макс, он же Владимиров - на данном этапе своей бурной биографии приказал долго жить. Черток срочно составлял соответствующую бумагу: "Возбудить производство по настоящему делу в отношении гражданина Блюмкина Якова Гершевича...".

Впрочем, опытный чекист многое мог предвидеть, но и он не догадывался, какие скандальные факты могут открыться из допросов самого Блюмкина.

"Древнееврейский воин"

Конечно, фамилию левого эсера Блюмкина, убийцы германского посла графа Мирбаха, на тот момент уже хорошо знали и побаивались его.

[picture]

Блюмкин

Он был фигура видная и, в духе времени, бунтарская. Крайний сторонник террора, авантюрист по натуре, чрезмерно самовлюблённый и, в сущности, великий хвастун, Блюмкин уже успел досадить многим. Он был частым гостем в "Кафе поэтов" и в знаменитом "Стойле Пегаса", иногда выступал, когда обсуждали стихи поэтов. Блюмкин был заметен, обращала на себя внимание и его незаурядная внешность: суровое лицо Якова было гладко выбрито, высокомерный профиль напоминал древнееврейского воина. "Древнееврейский воин" увлекался собственным имиджем, любил, например, напоказ декламировать стихи Фирдоуси. Среди знакомых Якова были известные в молодой Советской Республике Гумилёв, Шершеневич, Мандельштам, Есенин, Маяковский, Брики. Блюмкина часто видели в окружении кольца людей, также, в кругу молодых поэтов и поэтесс, посещал он и "Кафе поэтов" и "Стойло Пегаса". Как-то Есенин, к которому особо благоволил Блюмкин, объяснил, что Яков очень боится покушения на него, а идя по улице, в окружении людей, уверен, что его не тронут. Ходили слухи, которые, скорее всего, распространял Блюмкин, что его убивали шесть раз: дважды холодным оружием и четырежды - из браунинга и нагана. Словом, Блюмкин был многолик, скорее хотел казаться многоликим, влиятельным и, где-то и кому-то, просто незаменимым. И даже Маргарите, как следует из протокола допроса, Яша впаривал своё величие и незаменимость. Помните, как он представлялся большим учёным, которого ценят германцы. Скорее же, он всё-таки что-то припрятал из материалов Шамбалы. Так сказать, про запас, чтобы беспечно жить в Аргентине или ещё где-то.

[picture]

Блюмкин и Есенин

Прибывшие для ареста Якова оперативники в квартире его не обнаружили, домохозяйка Клавдия оказалась "под шафе", но охотно и многословно рассказывала о своём соседе-квартиранте. На квартире расположилась чекистская засада, а Яша гостевал в это время у давнего друга - поэта Сергея Городецкого. Чутьё хитро-мудрого Якова не подводило его и теперь, - он предчувствовал неладное. Впрочем, участи было не миновать, и весёлая ночь в компании веселых друзей оказалась последней проведённой им на свободе. На следующий день последовал арест. Известная формула, что революция пожирает своих детей, претворялась в реальность.

Подумать только, - любимец самого Феликса Дзержинского... Ведь ещё два месяца тому назад, когда Блюмкин вернулся из своей нелегальной поездки в Тибет, он был приглашён на обед самим Менжинским. Его мнением о положении на Востоке интересовались Молотов, тогда бывший главой Коминтерна, и Мануильский. Он бывал частым гостем у Радека. Наконец, он жил на квартире у министра в отставке Луначарского в Денежном переулке. А теперь он в тюрьме... Всё это казалось невероятным, но, так или иначе, 30 сентября, ровно в 18.00 Блюмкина ввели в зал допроса, где его ожидали уже известные читателю Черток и роковая Маргарита... и это была реальность... Затарахтела пишущая машинка: