К Фифи

И восстает из любовных забав,
Чистая, плотская «love»,
Чистая похоть встает и долбит
Твой возмутительно голенький вид.

Безукоризненны мы же с тобой
Ты – своей белой ночной худобой,
Я – своим жилистым деревом-телом,
Лаокооном в узлах озверелым.

Булькает, бьется, тромбирует пара,
Ты моя голая Килиманджара!
Страшный, пораненный, в яйцах раздутый,
Я – твой палач, моя девочка, лютый!

Я – твой мучитель, а ты от меня,
Где ты скрывалась в течение дня?
Что ж ты скрывалась, иди же сюда!
Ваша распахнутая звезда
Манит меня своей алой трясиной
Всей глубиною своей кобылиной…

Алая рана, и мокрые ножки,
Сука Фифи, без единой застежки
Все твои тайны мне, девка, открыты,
Бродят на теле твоем паразиты
Рук моих, ног моих, пальцев и губ…
Что же, с тобой я достаточно груб?

– Как? Недовольна? Грубее? Мощнее?
Ну что за женщины ваши, евреи!..

* * *

Дитя фэстфуда и ноутбука,
Вас минимальные трусы
Охватывают, моя сука,
До самой встречной полосы.

О, ножки, ножки, ножки, ножки,
Переступает как лошадка
А вот животик моей крошки
Атласен, бел, и дышит шатко.

* * *

Ф.

Я тебя распробовал, подружка!
Оказалось, – ты жуткое отродье,
Оказалось, – ты глубокая ловушка,
А не безобидная зверушка,
Проносящая брюшко по природе…

Ты свирепее Дурги, богини Кали
Рассмеявшись, ты член мой защемляешь
Полагаю, ты сгубить меня мечтаешь
И обсасываешь мысленно детали

Как валюсь я на твой белый круп, лошадка,
Как при этом «приход» ты получаешь
Я уверен, изсосешь меня ты сладко
А потом уже ментов навызываешь…

Ты натянешь сапоги свои и кепку,
Приготовишься лгать милиционерам:
«Понимаете, он сжал меня крепко
И упал на меня таким манером…

Я его не очень-то и знаю…»
Тут проснусь я от смерти и воскликну:
«Эту жутку девку я сношаю
Уже год, но все в тайну не проникну…»

* * *

Ф.

Вам двадцать восемь черных лет
Я ваш любовник и поэт
Вы обладательница гривы
Прямой и грубой. Вы счастливы.

Вам не знаком ни стыд, ни срам
Пусть вы и замужем, мадам,
Меня во всю себя пускаете
И ничему не возражаете…

Вам двадцать восемь. Ни слезы…
У вас так щиколотки тонки!
Худые бедрышки девчонки,
Сосцы библейские козы…

Вы деловиты и развратны
Вы бизнес-woman, аккуратны
Верхи хотят, хотят низы
Как и в библейские разы

Духов вечерних запах кислый,
И шорох розовых чулок
В предвосхищении конкисты
Над нами вспыхнул потолок…

Кёнигсберг