К далеким берегам (без иллюстраций)

Чем ближе подходили к Кантону, тем больше видели кораблей и китайских джонок, шедших туда и оттуда. А когда подошли к широкому устью реки Жемчужной, у которого расположен Кантон, показалось, что попали в плавучий город: джонки стояли длинными рядами у берега и плавали по гавани в разных направлениях, толпясь на воде, точно на торговой площади.

Некоторые из них имели лишь одну мачту с парусом из рогож и были совсем малы, но на их палубе все же была каюта, сколоченная из досок.

Около каюты нередко можно было увидеть женщин и полуголых ребят.

— Здесь многие бедняки не имеют жилища на земле и живут с семьями всегда на своих джонках, снискивая пропитание на море, — сказал Крузенштерн, уже бывавший в Кантоне.

К российским кораблям сразу направились китайские лодки. Сидевшие в них китайцы сперва казались похожими друг на друга желтоватыми лицами с узким разрезом глаз, длинными черными косами и гортанным говором. Но когда они, подплывая к кораблю, обращались с самыми разными предложениями, часто оказывалось, что между ними мало общего.

Здесь были рыбаки, торговавшие только что пойманной рыбой, омарами, раковинами; портные, привозившие готовое платье и предлагавшие быстро и дешево сшить на заказ все, что нужно; сапожники, огородники со своими овощами; пекари с только что испеченным печеньем; продавцы фруктов, сластей, табака, игрушек, украшений.

Многие просто плавали вблизи кораблей, подбирая отбросы, выкидывавшиеся за борт, до старых тряпок и веревок включительно. Даже когда Крузенштерн приказал выбросить несколько бочек совершенно испортившейся, зловонной солонины, китайцы выловили их с радостью. Видно было, что в этом богатом торговом городе много людей, живущих в полной нищете.

Два китайца в черных шелковых одеждах до пят, похожих на женское платье, в круглых шапочках с медным шариком наверху— мандарины низшего ранга — явились на корабли и обмерили их ширину и длину. Мандарины заявили, что будут собирать таможенные пошлины и останутся на судах для надзора за торговыми сделками.

Капитаны Крузенштерн и Лисянский поехали в город и узнали в английской торговой фактории, каким образом производится в Кантоне продажа привозимых товаров.

Оказалось, что в Кантоне исключительное право на торговлю с иностранцами предоставлено небольшому обществу богатейших китайских купцов — Когонгу.

Иностранцы не могли продавать свои товары сами, пока один из членов Когонга не возьмет европейский корабль под свое поручительство, отвечая перед властями за своевременную уплату таможенных пошлин и соблюдение китайских законов прибывшими. Весь груз корабля сбывался только через поручителя, и у него же покупались все китайские товары, приобретавшиеся вместо проданных.

На «Неве» и «Надежде» побывали купцы из Когонга. Они держались важно и вежливо в одно и то же время, были неторопливы и осторожны.

— Мы никогда не слыхали о российских кораблях. Не знаем, не считают ли в Пекине вполне достаточным для Китая сухопутный торг с Россией, который идет через Кяхту, — говорили они.

Один за другим купцы отказывались взять на себя поручительство.

— В Китае и богатейший купец может быть бит бамбуковыми палками по пяткам или казнен, если навлечет на себя гнев высокопоставленных мандаринов. Поэтому купцы и проявляют такую осторожность, — говорил Крузенштерну начальник английской фактории.

В конце концов все же один из членов Когонга согласился поручиться за российские корабли, приобрести привезенные ими меха и доставить китайские товары.

Пока китайцы сортировали меха, проявляя большое знание дела, а приказчики Шемелин и Коробицын с неменьшей тщательностью и уменьем принимали китайский чай десяти различных сортов, прошло немало времени. За этот срок русские моряки смогли хорошо осмотреть Кантон.

Он оказался одним из самых людных и оживленных городов, какие им приходилось когда-либо видеть. Так же как в Макао, на его набережной были расположены большие европейские дома, среди которых особенно выделялись здания английской и голландской факторий. А дальше шел китайский город с своеобразными, похожими на большие двухэтажные палатки домами, принадлежавшими зажиточным людям, и с жалкими мазанками, в которых жили бедняки.

«Кантон внутри представляет гостиный двор, ибо каждый дом оного служит купеческою лавкою, а улицы вообще названы быть могут рядами разных товаров и ремесел. Улицы в нем узки, и от величайшего множества, народа, которым они непрестанно наполнены бывают, проходить ими весьма трудно», сделал запись капитан Лисянский.

Действительно, значительная часть города походила на сплошные торговые ряды, потому что и в тех домах, где в нижних этажах не было магазинов, обычно жили какие-нибудь ремесленники, выставлявшие на продажу свои изделия. Здесь можно было не только увидеть разнообразные товары, но и наблюдать, как их изготовляют.