К чертям собачьим

Оказавшись в своей квартире, он почувствовал, что ему надо принять ванну. Нет, одной ванной тут было не обойтись, он был не прочь, чтобы его привязали к крыше «Шерпы» и провезли через авто-мойку. Чудесные огромные щётки отчистят всю грязь, которой он покрылся, а лохматые ласковые барабаны отполируют до нормального состояния. Он съел у Сэма Вичи завтрак и обед в одной порции, а потом забрал у Джима Прингла останки Рики (Джим был разочарован, что Даффи так и не пожелал, чтобы из Рики набили чучело и водрузили на дощечку). Пришедшая в три часа Кэрол обнаружила его склонившимся над последними страницами вечерней «Стандард». Он поднялся, поцеловал её, потрепал по попке, улыбнулся и снова уселся на стул.

— Что, неужто всё так плохо?

Проведя рядом с Даффи столько лет, Кэрол привыкла не обманываться, что такое его поведение могло быть вызвано новой длиной её юбки или ароматными капельками, нанесёнными за уши.

— Ромфорд, Уолтемстоу или Уимблдон?

— Что?

— Я тебя приглашаю.

— В самом деле плохо? Как ты себя чувствуешь?

— Тебя когда-нибудь избивали словами? Почему-то от этого болит дольше.

Спустя несколько часов, в фургоне, Кэрол, наконец, спросила:

— А куда мы едем?

— В Уолтемстоу, к собакам.

— Собакам?

— Поужинаем как следует. Разопьём бутылочку вина.

— И зачем мы едем к собакам? — спросила озадаченная Кэрол.

— Потому что они туда не ездят. — Даффи крепко сжимал руль. — Потому что они туда не ездят.

— Конечно, — сказала Кэрол, не спрашивая, не желая знать, — но Даффи, ты же не любишь собак, верно?

Она посмотрела на его обращённое к ней в профиль лицо, на выпяченную нижнюю губу и насупленные брови — причиной его хмурого вида было не дорожное движение.

— Я собираюсь их полюбить, — отозвался Даффи, — наверняка, в них есть много хорошего.

Они припарковались за квартал от стадиона и присоединились к мирной толпе ожидающих. Правда, на тротуаре перед входом стояла пара копперов, но исключительно для украшения: работёнка была не из трудных. Здесь не было футбольных фанатов, сюда приезжали семейства из Ист-Энда с непременной бабулей в перманенте и парочкой ребятишек. Даффи начал успокаиваться. Здесь он наверняка не мог встретить ни Лукрецию, ни Дамиана, равно как разъезжающего на допотопном велосипеде Генри, ползающего по-пластунски Джимми и браконьера Таффи.

Войдя внутрь, они пошли по сумрачному коридору с тяжёлыми стеклянными дверьми. Они добрались до расположившегося на самом верху ресторана и посмотрели сквозь огромные окна вниз, на беговые дорожки, освещённые наполовину вечерним солнцем, наполовину — прожекторами. Яркие надписи там и сям гласили: ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ‘СТОУ! Внизу под ними, тучный человек в брюках для верховой езды и котелке возглавлял процессию участников первого забега; за ним следовали шестеро мужчин в белых куртках, похожие на аптекарей; они с гордостью демонстрировали шестерых собак различной масти и экстерьера. Слева от них мерцало, поспевая за постоянно меняющимися ставками, табло тотализатора. Даффи привлёк внимание дородной официантки в узкой чёрной юбке и белой блузке с оборочками. Вскинулись подвесные дверцы, шесть собак устремились в яркий свет — в напрасную погоню за зайцем, которого им никогда не поймать, и который всё равно даже не был зайцем, Даффи выбил пробку из «Вьо дю Верне», наполнил бокалы, жестом собственника обнял Кэрол за плечи и проговорил: «Добро пожаловать в Стоу».

— Ну и смешной же ты.

Всё же он пригласил её поужинать, это что-то да значило, и Кэрол знала, что причин выспрашивать не стоит. Они заказали салат из креветок, и Даффи спросил побольше соуса, словно гурман, знающий, что это бутилированное нечто, которое здесь подают, придаёт блюду совершенно неповторимый вкус. За салатом последовал ромштекс с картофелем. Они заглянули в свою программку — серенький листок с описанием намеченного на сегодняшний день. Предстояло ещё девять забегов, из них три дальних, шестисотсорокаметровых, другие шесть — по четыреста семьдесят пять. — Летун Билли, — читал Даффи, — Ковчег Филомены, Рокфилдский Пират, Фортуна Берни, Перезвон и Танцор Пустыни. Нравится кто-нибудь из них?

Кэрол не могла решить. Даффи скосил глаза на результаты предыдущих забегов и с видом знатока объявил:

— Либо Фортуна Берни, либо Перезвон.

— Ну тогда я поставлю на Танцора Пустыни.

Он ухмыльнулся и нажал кнопку «ставка»; к их столику тут же подошла официантка с большим подносом.

— Пять фунтов для леди на второй номер.

— Даффи, это же куча денег. И, кстати, у тебя появились эдакие снобские нотки. Пять фунтов для леди на второй номер, — передразнила она.

Он ухмыльнулся. Он всё ещё улыбался, когда Перезвон на финишной прямой обошёл Танцора. Они доели салат с креветками, допили «Вьо дю Верне» и поддержали ещё одного неудачника.

— Знаешь, — сказала Кэрол, — ты умеешь весело проводить время, когда захочешь.