К.

Он уже считал себя мертвецом, но рука с ятаганом не подвела. Сбив хобот в сторону, она всадила клинок в череп существа.

Оборотень окоченел, издал ужасный гудящий звук, затем обрушился наземь. Через несколько мгновений он растаял, оставив после себя лишь отвратительно воняющую слизь.

Так как она выглядела совершенно безжизненной, Моанда и Ковост осторожно подошли ближе.

— С тобой все нормально? — спросил дворф Калладона.

Слишком ошеломленный, чтобы что-нибудь сказать, Калладон просто кивнул.

— Он достал меня несколько раз, — наконец прохрипел он, — но не слишком серьезно. Как вы?

— То же самое, — ответила варварша, прижав руку к ране на лбу.

Ковост опустил взгляд вниз, всматриваясь в быстро распадающуюся жижу.

— Что, во имя бороды Хранителя, это была за тварь?

Моанда фыркнула, как обычно в ответ на то, что она считала глупым вопросом.

— Она была неприятна, и теперь она мертва. Что тебе еще надо?

Она повернулась к Калладону и наклонила голову, при этом проворчав три раза какую-то фразу на своем языке. Затем, видя замешательство на лице полуэльфа, она раздраженно сказала:

— Мы приносим так свои извинения. Неужели вы, городские, не знаете этого?

— Я тоже сожалею, парень, — произнес Ковост. — Мы никогда не должны были сомневаться в тебе. Я буду нести этот позор до конца моих дней. Скажи, как мне загладить его?

Калладон усмехнулся.

— О, это будет долгий и трудный процесс. Но, как только мы обработаем свои раны, ты можешь сделать кое-что для начала: разжечь огонь и приготовить для меня гигантский ужин.