Just for Fun

Узнав об этом, я испытал дежа-вю.Фамилия «предпринимателя» показалась мне знакомой. Я проверил свои почтовые архивы и увидел, что года полтора назад он обратился ко мне с вопросом, верю ли я в бога, и сообщил, что у него есть для меня замечательное коммерческое предложение. Это было еще до того, как рассылка мусора по мейлу приобрела масштабы эпидемии, в то блаженное время, когда Интернет еще не был наводнен бесчисленными схемами мгновенного обогащения. Ответить на то письмо я не потрудился, но сохранил его, поскольку по тем временам оно было довольно необычным.

Итак, налицо был небольшой кризис. Мы были программерами. Никто не позаботился о проверке реестра товарных знаков.

Этот парень не был профессиональным «браконьером». Похоже, это была его единственная попытка. Товарные знаки разбиты на категории; он зарегистрировал знак в компьютерной категории. Для регистрации необходимо представить доказательство в виде своей продукции – он представил в Бюро патентов и товарных знаков дискету, на которой, по его утверждению, была записана программа Linux.

Возникла некоторая паника. Все члены Linux-сообщества понимали, что надо бороться за свой товарный знак. Однако у нас не было организации, которая могла бы выступить достойным борцом. Не было и денег, чтобы нанять юриста. Ни одна из компаний не была готова выложить требуемую сумму – 15 тысяч долларов. (Теперь они ежемесячно тратят столько на лимонад для своих сотрудников.) Но в то время это была серьезная сумма для одной компании. Поэтому «Linux Journal» и несколько других компаний решили вложить деньги в Linux International, чтобы она сражалась за товарный знак. Linux International была основана в Австралии человеком, по имени Патрик Декруз, который в 1994 году переехал в США, чтобы помогать повсеместному распространению Linux. В тот год, когда возник спор о товарном знаке, Мэддог стал исполнительным директором этой компании. Он пользовался и продолжает пользоваться всеобщим доверием.

Я жил в Финляндии, пытался обыграть Туве в сквош, а Авутона в снукер и совершенно не стремился влезать во всю эту историю. Мне просто хотелось, чтобы кошмар рассеялся. В то время я предпочел бы избавиться от товарного знака, аннулировать его в связи с тем, что он уже ранее использовался в отрасли. У нас было достаточно документов для подтверждения того, что Linux давно используется. Однако наш юрист объяснил, что мы только потратим силы попусту, пытаясь доказать, что Linux – всеобщее достояние, а не товарный знак. Он говорил, что Linux может стать всеобщим достоянием, только если это родовое название. Но в то время это было не так. Возможно, что Бюро патентов и сегодня не признало бы Linux родовым названием. Юрист сказал, что так мы можем проиграть. И даже если нам удастся аннулировать товарный знак, то потом кто-то сможет зарегистрировать его заново.

Он советовал перерегистрировать товарный знак на кого-то другого. Я предлагал кандидатуру Linux International, но это многим не понравилось. Linux International была молодой и непроверенной компанией. Народ волновался, что ее захлестнут коммерческие интересы. (Хочу заметить, что этого не произошло.) Кроме того, все беспокоились, кто придет на смену Мэддогу, если он будет вынужден уйти.

Поэтому все взгляды устремились на меня. Юрист отметил, что доказательство будет легче строить, если оформлять товарный знак Linux на меня, потому что я был первым пользователем этого слова. На том и порешили. Было заключено мировое соглашение, потому что это показалось самым простым и дешевым вариантом. Как и при большинстве подобных соглашений, его детали не подлежат обсуждению. Да я их и не знаю. Я с удовольствием ни во что не вникал.

Когда я стал перечитывать исходное письмо этого парня, то понял, что там и речи не шло о патентах. Было очевидно, что он хотел просто пообщаться со мной. Возможно, он пытался вступить со мной в контакт, чтобы заставить меня заплатить. Или, если бы я оказался истинно верующим и его духовным братом по вере, он бы просто отдалмне товарный знак. Не знаю.

Я понимаю, что не все люди в ладах с моралью. Но тогда меня больше всего раздражало, что патентная система возложила бремя борьбы с этим парнем на меня, без вины виноватого.

В результате всей этой катавасии я оказался владельцем товарного знака Linux. Поэтому такие компании, как VA Linux, впервые выпуская свои акции на рынок, обязаны в объявлении о размещении акций указывать, что не являются владельцами входящего в название товарного знака. (В этом конкретном случае компания вынуждена была получить мое официальное согласие на использование слова Linux.) Но к таким вещам я уже привык.

Эпизод с товарным знаком стал просто неожиданной болезнью роста для Linux. И пустой тратой времени. Но как только он завершился, начался новый. Инженер из исследовательской лаборатории Intel в Портленде (шт. Орегон) сообщил, что его компания использует Linux в своих исследованиях новых архитектур. Он спросил, не хочу ли я приехать к ним на полгода на стажировку.