Извращенное Притяжение (ЛП)

Когда-нибудь я попробую посмотреть их, но не сейчас, даже если они покажут мне холодную, суровую правду во всех отвратительных подробностях. Я не была готова к такой конфронтации.

Адамо погладил меня по щеке.

— Хочешь, я отвезу тебя в Вегас? Встретиться с Римо. А?

Я прокручивала в голове встречу с человеком, который спас меня от, возможно, многолетнего насилия бесчисленное количество раз за эти годы. Отец никогда не отзывался о Капо в самых благоприятных выражениях. Теперь я догадывалась, что причина была в том, что Римо оставил мою мать и не позволил отцу убить ее. Я не была уверена, почему. Казалось маловероятным, чтобы Римо Фальконе испытывал угрызения совести, покончив с жизнью женщины.

— Да, — молчание Адамо заполнило темноту, между нами. — Я знаю, что ты предан Каморре, и не прошу тебя предавать их. Я хочу официально встретиться с Римо, если он позволит.

Может, сначала спросишь у Римо?

Даже если Адамо брат Капо, существовали определенные правила, которые необходимо выполнять, если только Каморра не действовала совершенно иначе, чем организация моего отца, в чем я серьезно сомневалась. Все преступные организации были основаны на строгой иерархической структуре.

— Во время моей последней поездки в Вегас я упомянул, что ты, возможно, захочешь встретиться с ним для разговора. Он согласился.

Я оттолкнулась.

— Как ты узнал? Может, я должна убить твоего брата за то, что он держал мою мать все эти годы? Ты не можешь знать моих истинных мотивов. Быть может, я лгу.

— Ты еще не раскрыла своих истинных мотивов, возможно, даже не знаешь их в полной мере, но Римо может защитить себя, и он мастер игр и хитрости. Обмануть его трудно, гораздо труднее, чем меня.

— Мне кажется, ты себя принижаешь.

— Нет, я очень хорошо разбираюсь в людях, и даже в манипуляциях, если захочу, это ген Фальконе, но, черт, Римо, мастер в этом.

— Значит, Римо хочет увидеть меня, чтобы выяснить мои мотивы? Он планирует узнать, представляю ли я для него опасность, тебе или Каморре.

Адамо погладил меня по руке.

— Нет, я сомневаюсь, что именно поэтому он хочет встретиться с тобой. Римо не зря сохранил жизнь твоей матери и видеозаписи, но мне он ничего не рассказал. Вы оба скрываете часть правды, и, сведя вас вместе, я надеюсь раскрыть это.

— Но у тебя имеются подозрения, почему твой брат сделал то, что сделал?

— Я знаю Римо. Его ценности не изменились за эти годы. Они такие же извращенные и морально сомнительные, как и раньше. — Адамо рассмеялся. — Я Фальконе. Извращенная мораль заложена в моем генофонде.

— Интересно, когда ты решишь, что я не стою таких хлопот?

— Ох, у меня такое чувство, что ты стоишь всех неприятностей, через которые мне придется пройти.

Я прикусила губу, не зная, как на это реагировать. С каждым днем, проведенным с Адамо, он все больше и больше привязывался ко мне. Я скучала по нему, когда его не было рядом, и продолжала думать о нем и о том, каково это быть с ним вместе. Я не была уверена, куда ведет мой путь, но надеялась, что Адамо присоединится ко мне, по крайней мере, на некоторое время. Я не осмеливалась заглядывать слишком далеко в будущее.

— Дима не может поехать с нами в Вегас. С Римо это не пройдет, — сказал Адамо.

Мы с Димой почти не разговаривали, но он вернулся со мной в лагерь после моей последней поездки в Чикаго. Я не была уверена, было ли это по приказу моего отца или его собственная защитная подняла голову.

— Тогда нам придется улизнуть. Сомневаюсь, что он послушается меня, если я скажу ему остаться. Если мой отец приказал ему охранять меня, он не позволит ничему остановить его.

— Тогда мы уедем, после следующей гонки. Он редко задерживается надолго на вечеринке. И, может, ты подсыплешь ему пару таблеток снотворного. Я могу дать тебе что-нибудь крепкое.

Я отрицательно покачала головой. Хотя я доверяла Адамо себя, я не была уверена, стоит ли доверять ему жизнь Димы. В конце концов, он солдат Братвы и определенно первый, кого убьет Адамо.

— Я разберусь.

Адамо усмехнулся.

— Хорошо. Но тебе не о чем беспокоиться. Если бы я хотел избавиться от Димы, то не стал бы делать это трусливо. Я бы забил его в бою насмерть.

— Это утешает, — сухо ответила я.

Адамо придвинул наши лица еще ближе и поцеловал меня. Поцелуй был сладким с оттенком собственничества. Он прикусил мою губу, прежде чем отстранился.

— Почему Дима?

— Ты имеешь в виду, почему я с ним встречалась?

— Да, — сказал он. — Вы с ним были вместе несколько лет, верно?

— Три года.

— Так почему он? Сначала я думал, что он ревнует нас, но теперь уже не так уверен. Он определенно не одобряет это, но я не уверен, что это потому, что он хочет тебя для себя или имеется другая причина. Но ты определенно смотришь на него так, будто он может быть твоим братом, а не бывшим.

— Ты ревнуешь? Мы с ним не вместе больше года, и ни с кем другим я тоже не встречалась.

— Просто любопытно. Я все еще думаю, что он ведет себя скорее, как брат-защитник, чем как бывший парень. Это странно.

— Более странно, чем Фальконе и Михайлова? — спросила я, проводя пальцами по мускулистой груди и прессу Адамо.

Адамо усмехнулся.