Изувеченная плоть

— Не хочу об этом слышать. И опять-же… — Он посмотрел на нее и чуть не закатил глаза в благоговении. — Где вы вообще носите деньги? Не в лифчике же они у вас припрятаны.

Она снова хихикнула, подняла другую руку, продемонстрировав миниатюрный наручный кошелек телесного цвета. Расстегнула его и сунула Флуду визитку. — Если вам сейчас не интересно, то может быть, когда-нибудь потом. Но чтоб вы знали, я стою «штуку» за ночь. Все что угодно, столько раз, сколько сможете кончить. Пять сотен за час, две — за отсос. Но для вас — все за полцены.

Флуд посмотрел на визитку. Из-за упоминания Терезы он ожидал, что визитка будет идентична той, которую дал ему Леон. Но вместо этого, она гласила: САН ЭНДЖЕЛС ТУР ГАЙДЗ — ГЕНРИ ФИППС, ДИРЕКТОР. Он помнил это имя…

Конкурент Леона…

Ее голень коснулась его ноги. Она рассказывала свою историю, делала это обыденно и совершенно непринужденно. Это был разговор не о чем, ничего не значащий, и Флуд понимал, что учитывая ее профессию, он тоже для нее ничего не значил. Флуд был для нее тем, кем были для него потенциальные покупатели его продукции. Как только они говорили «нет, спасибо», он сразу же терял к ним интерес. Но все это было неважно. Он выполняла свою работу с артистизмом, заставляя его чувствовать себя непринужденно, и тайно стимулировала его своим веселым голосом, смешками, взглядами и жестами. Флуд наслаждался ее обществом, и она не лгала. Не было ни капли давления.

— Было очень вкусно, — сказала она про фриттеры из лобстеров.

Еще Флуд заказал сатэй, пресноводных креветок на шампурах и устриц на половинке раковины.

— О, я обожаю сырых устриц. Вы читаете мои мысли! — положив горячую ладонь ему на бедро, она прошептала, — И правильно говорят. Я от них реально возбуждаюсь!

Флуд улыбнулся. Уверен, что так оно и есть. Она меня обрабатывает… а мне хоть бы хны.

С учащенным дыханием он наблюдал, как она ест. Изящно держа раковину, она поводила вокруг устрицы кончиком языка. А потом заглотила ее целиком.

О, боже…

Теперь ее жесты стали более откровенными: ее рука гладила его бедро, ее ноги уже открыто терлись об его ноги.

— Расслабьтесь, — прошептала она. — Барменша отошла, и ей не видно из-за стойки…

— Что? — начал было Флуд, но потом стиснул зубы. Он напрягся, когда ее пальцы скользнули ему под рубашку и добрались до пояса плавок. Яйца у него тут же поджались, и не успела ее рука дотронуться до члена, как тот пришел в полную боевую готовность. Сперва он инстинктивно едва не отдернул ее руку. Кто-то же может увидеть! Хотя, чего бояться?

— Расслабьтесь, расслабьтесь. — Ее шепот напоминал горячую жидкость. — Здесь никого нет. Дайте мне поиграть с ним…

Она умела играть. Ее пальцы скользили повсюду. Сперва так легко, что его нервы едва улавливали ее прикосновение, потом — с мягкой настойчивостью. При каждом биении сердца все больше крови устремлялось вверх по телу, заставляя его уже эрегированный член еще сильнее увеличиваться в размерах.

— Что думаете? — прошептала она.

Он едва мог говорить.

— Я… не могу. Вы не понимаете… он… он у меня не работает. Я-я-я не могу кончать. У меня не получается…

Ее рука сжимала его член, словно ручку управления полетом, а большой палец поглаживал увлажненную головку, словно кнопку бомбометания.

— Джейк, вовсе не похоже, что у вас есть какие-то проблемы. — Она зашептала еще жарче, дыхание стало страстным и сладким от напитка. — У меня в руке огромный твердый член. Позвольте мне о нем позаботиться. Я хочу кое-что сделать для вас, понимаете… за вашу помощь.

Грудь у него напряглась так, что он едва мог дышать.

— Через минуту у меня упадет…

— Правда? — в ее голосе звучало недоверие. Она соединила большой и указательный пальцы в кольцо и принялась медленно скользить им вверх-вниз. Его член сейчас буквально истекал смазкой. Ее было так много, что казалось, будто его окунули в детское масло.

— Расслабьтесь, вы просто нервничаете. Смотрите, барменша уходит за льдом!

Флуду было не до барменши.

— Я знаю, что вы сможете кончить, я знаю, — настойчиво произнесла она. — Давайте! Кончайте мне на руку…

Флуд сидел с закрытыми глазами. Была еще одна странность — его эрекция никогда не продолжалась так долго. За исключением прошлой ночи, во время избиения. Но сейчас не было никакого избиения, никакого насилия. Лишь чистая, беззаветная страсть. Возможно, после стольких лет его недуг отступил. О, боже, я могу лишь надеяться…. Если бы на соседнем стуле сейчас сидел дьявол, Флуд, не задумываясь, продал бы душу ради оргазма.

Ее поглаживания участились. Разум Флуда заполнила картина — ему в лицо уткнулась ее бритая киска, а его член скользит между ее совершенных грудей. Он представил себе ее вкус, когда его язык будет скользить вокруг жемчужины ее клитора. Представил, как ее язык ласкает его яички.

— Давайте-же. Выпустите из себя все…