Изустный код

и праздной радости открытий;

вы знали, как

серебряная личность ветра

чудесным образом сшивает

юг и север, запад и восток,

и возвращаются к себе кто верил

в правдивость крыльев вещих снов.

вы знали?..

// 10.03.2024.

***

на правом запястье - красная нить,

тонкая, шерстяная, -

в мистерии свода небесного

жизнь, колесом отполированной

прялки извечно свивается,

вращается и прядётся,

спицы сверкают росчерком метеоров,

сшивают пространство временем,

мимо

струятся странные сны

с молением загрудинным -

именем смысла да сотвори

нечто чудесное и благое,

- красная нить,

на щиколотке левой ноги

знаком взаимного

чувства живого в единое полотно.

// 16.03.2024.

***

соотношения сторон

исполненных надежд

и сетки слов нечётких планов

наводят тень на ограждения

бесцеремонных правил -

те рамками продавят стену

и ущемят любые притязанья

свободнодышащих основ

на сладость снов и тихие объятья,

но неожиданно спасенье

становится произошедшим -

щербатость края у карниза

навязчиво цепляет воротник

как будто бы случайно, и

проявляет

истинный масштаб явлений -

приблизив смысл, и отодвинув

событийность.

невмоготу -

совсем невмочь, измерить

площадь сферы изнутри,

когда все звёзды вне отражены

бликующим орнаментом

над головами;

о боги, весь лучезарный пантеон,

плесните хоть немного на алтарь

хмельного, будто откупного долю,

пусть вздрогнет здравый смысл,

сжав небеса в кулак,

и смоет всё дурное.

// 19.03.2024.

***

дудочник в Гаммельне

бродит смущённо,

одичавшая мята подпирает забор -

конфликт поколений выстроил

мизансцену, так что прогнулись

подмостки из досок,

свежеоструганных, со слезой смоляной;

есть вероятность

притчами говорить, сети плести,

научиться ближнего возлюбить,

в танце над бездной

с пчелиным упорством

учимся говорить,

не обязательно ртом и губами,

не непременно простым языком, -

бросив затею со спасением мира,

но не забыв бережно припасти

маточное молочко, для самых своих;

дудочник в Гаммельне

станет прохожим - мимо прохожим

будничной суматохи улиц дневных,

каждый услышанный

вслушаться должен

в то, что так сложно вслух

проронить.

// 20.03.2024.

***

При нисхождении в ад

плащ свой сними и повесь на ветвях

оливы у входа, цвет голубой незабудки

оставь на руках,

пыльцой невесомой,

а сотканный ветром восторг

сверни, и в груди

пронеси тайком;

вдохни - света наружного

сноп, про запас прихвати

любовь,

которая неразделима

с тоской,

мудрость, на грани безумия

с изяществом канатоходца

стелющая полотно

подвесного моста

над бездной, должна быть

с тобой.

Тогда уж ступай,

легко.

Встретимся на обратном

пути,

как будто мы были знакомы.

Снова.

// 24.03.2024.

P.S.

- Ничего непонятно. Чей это плащ?

- Это плащ с кровавым подбоем.

- С чего вы взяли? На это ничто не указывает.

- А может, это плащ-невидимка!

- Мушкетёрский это плащ, лазурно-голубой...

- Да нет же, у него на подкладке звёздное небо...

-  Ага, культ митраистов, тогда ещё фригийский колпак должен быть.

- Никто никому ничего должен!

- Зачем домысливать?

- Я рассуждаю, имею на это право.

- И чей же это плащ?

- Не плащ это вовсе, а львиная шкура!..

- Чего вы к плащу привязались, образ это художественный.

- Но почему же... (...)

***

из льна голубого - белое платье,

разлившимся молоком

по руслу реки

меж двух берегов;

из поля широкого -

холст живописный

струится под солнцем

мятостью льна

и прильнувшими травами

к  лету, вдогонку из ягодных уст,

где маки горят как маленькие маяки

идущим по этому полю вдоль

от края до края, с краюшкой ржаного,

с горсточкой соли;

из яблока наливного - сок

молодильный, мимо сахарных уст,

с присказкой, взрослому сказкой,

в которой каждому урок

с усмешкою мудрости

и поцелуем в темя.

Ввысь

стремишься как цветок

и славишь дождь

косой стеной

идущий рядом.

Из платья - холст, из мака -

сон, который память.

// 30.03.2024.

***

я бреду как слепая корова по минному полю,

с артхаусным прошлым, волочащимся

на оборванной привязи вслед

продавленным в рыхлую землю

отпечаткам копыт;

солнечный одуванчик так горек,

что прилипнув к верхней губе

сам собою весьма недоволен,

даже возможностью превращения в молоко;

весточкой

сладкозвучной взовьётся к зениту

жаворонок из стерни, -

в тот же миг молодым телёнком

побегу по небесному полю,

погодя понимая,

что не жаворонок выпорхнул из земли.

// 04.04.2024.

***

мой дерзкий друг,

мой брат желанный, -

попутчик по странному аду Данте,

вне откровений,

отстранённый веслом от воды

челнок двухместный,

от берега к бережку -

через условную границу между,

с данью, положенной смотрителям сумрака

и обитателям мутных глубин

тихой, неспешной реки;

мой отважный товарищ,

освящённый золотом чешуи,

отражённый сверкающим небом

двойником золотистой ладьи,

причудой как звонким предвестьем,

прошитый алеющей нитью

поэтического драматизма,

тончайшей занавесью театральных сцен,

на чистовую сыгранных мною дней;

мой безголосый попутчик,

помогающий на стремнине грести, -

сила моя, поверхностного натяжения,

держащая нас на плаву

в объятиях тихой, могучей реки.

Неси.

// 06.04.2024.

***

солнце, струной тоскующей

вибрирует лучом

и вяжет, вяжет

письмена

по полотну

от горизонта и до края, -

я, заложив своё бессмертие за грош,

ловлю на выходе волну,

толкающую берег к сну