Изумленный капитан

А через секунду уже где-то у магазейнов капитанская фистула заливалась:

– Гундсфат! Молшат!

Для канцелярии гроза миновала.

* * *

– Ваше благородие, к кому ж раньше приставать – к гекботу или к шкоуту? – спросил сидевший на руле боцман.

– К гекботу! Право руля! – скомандовал Возницын. Гребцы поднажали. Шлюпка круто повернула в сторону.

С борта гекбота на подбегавшую шлюпку глядело несколько человек команды «Нового транжемента»: тут были кирпичные, широкоскулые музуры-калмыки и полдесятка матросов в рваных, отдаленно напоминавших одежду, разноцветных кафтанах: у одного он был зеленого колера, у другого – какой-то пегий, а третий матрос стоял, точно снигирь, – в ярко-красных лоскутьях.

Когда Возницын подымался по трапу, из кормовой каюты навстречу ему выбежал заспанный, разопревший командир «Нового транжемента», Андрюша Дашков.

Парик сидел у Андрюши криво, пальцы торопливо застегивали кафтан.

Возницын рассмеялся:

– Не пугайся, Андрюша: свои!

Увидев приятеля, Андрюша Дашков перестал застегиваться широко развел руки и, потянувшись, сладко зевнул.

– Чорт, никогда выспаться не дадут! – сказал он.

– А ты что ж, Андрюша, до полудня дрыхнешь?

– Я еще до света на кабанов в камыши ездил.

– Изловил?

– Нет, сегодня неудачно.

Они вошли в каюту. После яркого солнца – здесь показалось темно.

Андрюша, почесывая широкую, волосатую грудь, зевал.

Возницын снял треуголку и сел на рундук вытирая мокрый лоб.

– Я к тебе, Андрюша, не надолго. С приятной новостью, с ордером из конторы: Карлуша велит поставить «Новый транжемент» поближе к Астрахани. Вот тебе ордер, – подавая Дашкову бумагу, сказал он.

В это время наверху, на палубе, что-то упало. Андрюша недовольно скривился и выбежал из каюты, крикнув набегу:

– Посиди, Сашенька, я – сейчас!

Андрюша замешкался наверху. Было слышно, как он, топая ногами, кричал на кого-то:

– Я те в буй [24] другой раз посажу, стервеца! Ведь, давеча велел перенести на штирборт [25].

Затем шаги над головой стихли, видимо командир пошел на бак. Возницыну лень было выходить на палубу – покидать прохладу каюты. Он оглядел андрюшино жилье.

Знакомая картина.

На стене, над постелью, распласталась волчья шкура. Пушистым комком висели в углу заячьи шкурки. На рундуке стояло чучело какой-то голенастой птицы.

На столе лежала краюха хлеба с воткнутым в нее ножом, кус сала, шомпол, рог c порохом, кисет, трубка и какая-то книга в желтом телячьем переплете.

Возницын потащил к себе книгу.

– Посмотрим, что это Андрюша читает? – улыбаясь, подумал он. Возницын знал – Андрюша до книг не охотник.

Возницын развернул книгу. На странице андрюшиным размашистым почерком стояло:

18 Василей посажен на бак за играние в кости.

19 Мазали левую сторону смолою и конопатили маслом.

20 Пришел от веста бот корабля «Александр Магнус».

21 Матрос Горовой упал с гальюна и утонул.

23 ветр велик, временами порывен.

24 сего числа был шабаш для ангела государыни-царицы.

Возницын захлопнул книгу: ничего интересного – это шханечный журнал.

Он отбросил книгу и, легонько насвистывая, стал ждать командира.

Наконец дверь отворилась – вошел Андрюша. Его сон окончательно прошел.

– Что ты там гневаешься?

– Да как же на них, чертей, не кричать? Распустились от безделья. Вчера, пока я отдыхал после обеда, передрались: музур убил матроса.

– И как, сильно убил?

– Да раскровянил морду порядком. Сегодня, положим, уже хорош: только в фонарях ходит.

– Что ж ты, кошками музура штрафовал?

– Всего было. Посадил в буй на бак, а он, сняв буй с ноги, бросил в море. Это казенную-то вещь! Придется снова всыпать да лень. Ну их всех к чорту! – плюнул он. – Что у вас слышно? Карлуша-то когда от нас убирается в Питербурх?

– Не сегодня-завтра. Ждем указу от Адмиралтейств-Коллегий. Оттого он и ходит злой, что Санкт-Питербурх не шлет бумаги.

– А капитан Мишуков что делает?

– Строить адмиралтейство на новом месте собирается. Все с чертежами возится…

Возницын взял треуголку и, нехотя, поднялся.

– Куда ж ты, Сашенька, спешишь? Оставайся – стерляжьей ухой угощу: час тому назад поймали!

– Некогда – надо еще на «Периную тяготу» заехать.

– И князь тоже поближе к Астрахани станет?

– Да, князю кроме того – нахлобучка, – улыбнулся Возницын. – Карлуша кригсрехтом грозится, ежели Масальский будет и впредь рукам волю давать – уж больно он зуботычины любит!

– Он у нас таковский! Петушок! – ответил Андрюша, выходя из каюты вслед за Возницыным. – Эй, боцман, трап господину секретарю!

* * *

Уже было три часа пополудни, когда Возницын вернулся в Астрахань из поездки на суда.

Он медленно шел домой: торопиться было некуда. Возницын знал, что в этот час Карлуша еще отдыхает после обеда, а в канцелярии такая же духота и канцелярские служители клюют носами над опостылевшими, пыльными папками.

В такую жару не хотелось ни о чем думать, не то что работать. А в гавани работа кипела.