Изнанка неба

– Хорошо. Просто мне хочется, чтобы сделка устраивала все стороны. Ну, тогда остается уладить вопрос с затратами времени и некоторыми трудностями, которые выпали на мою долю. Фактически, если бы я действительно убил Миклоса, то это только доставило мне неприятностей. Но если у вас другое мнение по этому поводу, я возражать не буду. Так что вознаграждение за все трудности, выпавшие на мою долю, оценим в пять тысяч фунтов плюс пистолет.

– Мне кажется, что ты недооцениваешь серьезность наших намерений, капитан, – нахмурился Его Превосходительство. – Если мы передадим это оружие в руки этого греческого полицейского...

– Мне понятен ход ваших мыслей, и я абсолютно серьезно отношусь к этому вопросу. Но как бы то ни было, мы находимся в Ливии, и все чего может здесь греческий полицейский – это начать добиваться моей выдачи, но пока у меня с местной полицией сложились нормальные отношения. Так что остановимся на пяти тысячах. Фактически я предлагаю вам пять тысяч за пистолет и не думаю, что кто-нибудь еще может вам сделать более выгодное предложение. Остановимся на этом.

– Я должен обдумать это еще раз, – раздраженно нахмурился набоб.

– Хорошо, – милостиво согласился я и улыбнулся. – Вам больше не доводилось узнать что-нибудь новое о Кене Китсоне?

Они снова застыли с каменными лицами. Упоминание о Китсоне в этой компании стало неуместным.

– Насколько нам известно, новых обломков на этом месте больше не обнаружили, – наконец просветил меня Его Превосходительство.

– Да, дела, – грустно сказал я. – Он был моим старым другом. Мне очень неприятно, что все так случилось: этот полет без разрешения, несчастный случай. Почти как у преступника. Я хотел бы, чтобы его имя осталось незапятнанным.

Набоб поморщился, и Хертер взял инициативу в свои руки.

– Его Превосходительство не желает говорить о мистере Китсоне.

– Это его право, – возразил я. – Мне просто хочется полностью обсудить условия этой сделки. Мне нужно два письма, датированных за день до вылета Китсона из Афин. Одно освобождает его с момента окончания следующего дня от обязанностей выполнения контракта, при этом обе стороны не имеют к друг другу никаких претензий. А второе разрешало ему произвести последний полет. Скажем так, что Вы отправили его в Триполи, произвести необходимую подготовку для вашего визита. Оба письма за вашей подписью.

Набоб с хмурым выражением лица стал рассматривать свои ноги.

– Конечно все это глупые сантименты, – пояснил я, – но тем не менее представляет большое значение для друзей, родственников и всех тех, кому небезразлично его честное имя. Так что пусть они станут завершающим штрихом нашего соглашения, хорошо?

– Ты совсем забыл, – рявкнул Хертер, – что мы можем отдать пистолет греческому детективу.

– А ты забыл, что мы находимся в Триполи, а не в Афинах.

– Рано или поздно тебе придется побывать в Афинах, капитан, – заметил набоб. – Это часть твоей работы.

– Совершенно верно, это очень проницательно с вашей стороны. Но эти письма для вас совсем ничего не будут стоить. Мне все еще кажется, что мы заключим соглашение на предложенных условиях, – я поставил свой бокал на стол и кивнул им обоим. – Спокойной ночи, Ваше Превосходительство. Спасибо за угощение.

Я перешагнул через Юсуфа, который начал подавать признаки жизни, подошел к двери и вышел.

20

Я зашагал по направлению к своему отелю. Вряд ли кто-нибудь еще мог сегодня покушаться на мою жизнь. Трудно было поверить, что Хертер сможет контролировать Юсуфа, ведь тот был у себя дома, но в этот вечер стрельба для него закончилась.

Когда я поинтересовался у дежурного почтой на свое имя, он отрицательно покачал головой и с завистью посмотрел в мою сторону. Я ничего не понял, пожелал ему спокойной ночи и поднялся к себе в номер.

Стоило мне только взяться за ручку двери, как я заметил под ней полоску света. Я инстинктивно прижался к стене и затаил дыхание. Покушения заставляют очень осторожно относиться к возможным сюрпризам.

Такие мысли ни к чему хорошему привести не могут, кроме того, противник мог просто затаиться в темноте коридора, и теперь я был у него как на ладони. Так что я все-таки решил, что это может быть Роджерс, и вошел в номер.

Моего напарника там не оказалось, но на моей постели свернулась калачиком мисс Браун и читала журнал. Она подняла голову и улыбнулась.

– Привет. А я тут тебя заждалась.

– Да, – медленно процедил я, – все так и есть.

– Входи и закрой дверь. Хочешь выпить?

– Да, я хотел бы выпить, – ответил я и подумал, что старина Джек Клей удивительно яркий собеседник, потом закрыл дверь и увидел, как она привстала с постели, чтобы налить мне виски в стаканчик для зубной щетки. На ней был белый мохеровый джемпер, надетый поверх блузки изумрудного цвета, и узкая зеленая юбка.

– Теперь мне понятно, почему дежурный наградил меня таким завистливым взглядом, – заметил я, принимая стакан из ее рук. Мисс Браун снова улыбнулась и тут же заметила мою заклеенную лейкопластырем щеку.

– Что случилось?

– Так, споткнулся во время ремонта... – начал было я, но передумал. – Один человек сделал ножом отметину на память.