Изнанка мира

— Но если очень захотеть, можно перелететь, — решительно ответил Нигиль и, сделав злое выражение лица, как бы между прочим добавил: — А кто не сможет, тот сам виноват.

Он разбежался и прыгнул, вытянув вперед руки, как при нырянии в воду. Пролетев низко над трещиной, доктор приземлился на живот и, поднимая пыль, проскользил по земле.

— Я могу летать. Я могу летать, — приговаривал Горин, готовясь к разбегу и со страхом глядя на растущую трещину. — Это просто. Надо только не испугаться, не растеряться.

Набрав скорость, он оттолкнулся у самого края бездны, взвился вверх и, теряя высоту, полетел вперед. «Еще немного. Еще самую малость», — судорожно вертелось у него в голове. Нет, он не успевал. Денис вытянулся всем телом, словно пытаясь растянуться, стать длиннее. Ладони его коснулись края земли, и он повис, больно ударившись коленом о стену трещины.

— Руку! Руку! — закричал он.

Нигиль смотрел на Горина холодно, но с любопытством.

— Быстрее! — снова закричал писатель.

Доктор еще какое-то время не трогался с места, а потом вместо того, чтобы подать руку, занес над головой Дениса ногу.

— Ты что?

Нигиль медленно опустил ногу, так же холодно посмотрел на скользящие по краю пропасти пальцы и в последний момент, резко наклонившись, крепко схватил Дениса за запястье.

— Наверное, уже поздно, — сказал он не совсем понятную Горину фразу и неожиданно легко выдернул его из расщелины.

— Ты хотел сбросить меня вниз? — писатель, догнав сразу ушедшего вперед доктора, сильно толкнул его в спину.

— Был такой соблазн, — глазом не моргнув, сознался доктор.

— Но почему?!

— Я не обещал все объяснять. Ты же видишь, здесь много чего непонятного.

— Ты успокоил меня, негодяй.

— Не надо так переживать. Поберегите свои нервы для последующих событий.

— Нет, вы подумайте, и он еще назывался единственным врачом, который может мне помочь! — не унимался Горин, едва поспевая за уверенно шагающим доктором и безуспешно пытаясь подсечь его ногу.

— А что? — все так же невозмутимо сказал Нигиль и вдруг голосом из телерекламы изрек: — Смерть — лучшее средство от всех болезней!

— Шарлатан! — Горин снова хотел толкнуть доктора, но не дотянулся, и сам едва не упал.

— Подумаешь, хотел столкнуть, — продолжил тот на ходу. — Не столкнул же! А если бы даже и столкнул? Ты ведь все равно упал бы. Какая разница — столкнули или сам упал, если результат один и тот же? Но я не только не столкнул тебя, а и самому тебе упасть не позволил. Я спас тебя, — подытожил Нигиль, и Горину вдруг этот аргумент показался убедительным.

— Ну спасибо, — озадаченно пробормотал он.

Дальше они шли молча. Быстро сгущались сумерки. И когда все вокруг погрузилось в полумрак, в небе появилось синеватое зарево. Поднявшись на пригорок, путники остановились. Впереди полыхало огромное синее пламя, образуя гигантский, устремленный в небо конус, у основания которого виднелся такой же конусообразный темный проход. Задержавшись лишь на несколько секунд, Нигиль, ничего не сказав, двинулся дальше.

— Мы идем туда? — тревожно спросил Денис и не получил ответа.

Огненный шатер уже закрывал почти все видимое пространство впереди.

— Ты думаешь, сквозь него можно пройти? — снова забеспокоился Горин. — Мы не сможем приблизиться к такому большому пламени.

— Не переживайте, — в очередной раз перейдя на «вы», заговорил наконец доктор. — Это пламя не греет. Но попавший в него обречен на испепеление.

— Еще одна загадка мира сновидений.

— А может, еще один ответ на еще один вопрос.

Темный треугольник в полыхающей стене был не проходом сквозь пламя, а входом в пустой изнутри огненный конус. Денис и Нигиль оказались в огромном зале, своды которого образовывало бушующее и устремляющееся вверх синее пламя. В центре зала висел метров десяти в диаметре прозрачный шар, в котором бурлила густая фиолетовая жидкость. Периодически в шаре открывалось отверстие, и через него жидкость дымящимся водопадом низвергалась в расположенный под сферой бассейн. Зал кишел людьми. Лица некоторых казались Горину знакомыми. Люди подходили к краю бассейна, раздевались донага и с криками бросались в бурлящую жидкость. Когда они, появляясь в клубах дыма, выходили из бассейна, тела их приобретали фиолетовый оттенок, а глаза становились ярко-красными, как у кроликов. Своим поведением искупавшиеся начинали напоминать частично невменяемых.

— Купель работает круглосуточно, без перерывов и выходных дней! — гулко разнесся по залу голос, напоминавший объявления в аэропорту или на железнодорожном вокзале.

— Пойдемте в купель! Пойдемте в купель! — закричали настырные красноглазые женщины, хватая новичков за одежду и пытаясь расстегнуть на них пуговицы.

При этом доктор Нигиль неистово хохотал и утверждал, что боится щекотки, а Горин хмурился, сердито вырывался и изо всех сил старался не смотреть на обнаженные фиолетовые тела.

— Послушайте, друг мой, а чего мы собственно упирались? — сказал доктор, когда они наконец избавились от соблазнительниц. — Мой опыт исследователя подсказывает, что коль мы сюда попали, то нас либо выкупают, либо убьют. Давайте лучше искупаемся.