Изнанка Мира

— Вячеслав… — Иришка ощутила, как что-то внутри взорвалось теплом, пошло гулять по телу.

— Да… — голос стихийника осип.

— Не отпускай меня…

Одними губами обозначил:

— Не отпущу…

Эльфийка горячо прошептала:

— Никогда не отпускай меня…

— Теперь точно не отпущу, Ириша.

Глава 17 — Двое из ларца —

Каждый день люди смотрят на небо

и на что-то надеются

Олег Кузнецов

Ян смотрел в зеркало и не верил отражению. Мутные, серые глаза с воспалёнными капиллярами. Круги под ними синюшные. Бледное лицо, почти белые губы. Зубы на фоне их жёлтые и продолжают темнеть. Кожа сухая, шелушится. А ведь ещё не весна. Рано для авитаминоза. Зима только-только подступает застывшими лужами поутру. Что со здоровьем?

— Кто я? — прошептали бледные губы. — Кто же я, чёрт побери?! И что со мной?

Отражение молчало. Лишь зло усмехалось и вновь и вновь сверлило его странным взглядом. Вроде всё то же, тот же он, тот же Ян. Но что со взглядом? Кто смотрит из глубины? Это не его взгляд. И это странное ощущение присутствия.

Он не один!

— Ян…

Человек в страхе отшатнулся от зеркала так быстро, что не рассчитал и свалился в кресло. Ударился затылком о медную ручку шкафа.

Да что творится?

Потирая ушибленное место, нащупал неотвратимо растущую шишку. Кожу жгло, на пальцах осталось немного крови. Но мазать голову зелёнкой ли, йодом ли, желания не было. Заживёт. На нём всё раньше заживало быстрее, чем на собаке. До недавнего момента.

Искоса поглядывал на себя в зеркале. Порой казалось, что успевает быстрее, чем отражение. Вот он уже смотрит на себя, а взгляд отражения только поворачивает глазные яблоки.

Или это глюки? Забавно, никогда не отличался особой паранойей. Разве что к телевизору. А именно к неуёмному желанию четвертовать половину актёров, сценаристов и режиссёров, сжечь их вместе с рекламоделателями и ценителями популярного юмора. Но это нормально. Нормальная реакция здорового мозга на бред, льющийся из ящика. Тут и тестов никаких проходить не надо. Они все по Фрейду составлены, а значит, ничего хорошего человеку не сулят: извращенец, псих, просто дурак. Выбор не велик. Зато лекарств уйма. Выбирай, какие нравятся: по цвету, запаху, вкусу. Заодно можно и по рецепту. Если до него есть дело.

Ян потёр виски, перевалился через подлокотник, глядя в зеркало сверху вниз.

— Запутался? — спросило отражение.

Ян не особо удивился. Минуту назад отражение произнесло его имя. Вот это было страшно. Вплоть до мурашек. А второй раз как-то и не особо. В конце концов, боль от пульсирующей шишки отдаляет разговор с отражением на второй план. Делает каким-то эфемерным, нереальным. Словно полусон. Фантазия. В конце концов, мог просто потерять сознание, а теперь во сне кажется, что нашёл себе в зеркале собеседника.

— Ян, я могу помочь тебе.

Вроде бы отвечать отражению не принято. Если только речь не репетируешь перед встречей с аудиторией. Но зеркальный двойник совсем страх потерял. Двигает мимикой не так, как Ян. Чешет нос, моргает, лыбится странно. Как зверь перед прыжком. Не улыбка — оскал.

Сам Ян отчётливо понимал, что ни один мускул на его лице не шевелится. Только боль в голове и затекающая шея. Так что за бред происходит?

Поднялся и подошёл к зеркалу вплотную, зло бросив:

— Кто ты, чёрт тебя подери?

— О, ты, наконец, ответил, — улыбнулось отражение. — Не бойся, я не ты. Просто так тебе будет проще принять меня.

— Чего ты хочешь?!

Отражение зевнуло.

— Сделку, мой друг, сделку.

— Я не твой друг! И…

— И что? И никогда не заключаешь сделки с отражениями? — хмыкнуло отражение.

— Нет, — опешив, пробормотал Ян. Складывалось впечатление, что сон затягивается. Ущипнул себя. Кожа послала сигнал мозгу, что такой массаж ей не нужен. Пусть пальцы ослабят хватку. — Чёрт, это на самом деле?

— Ты слишком часто зовёшь черта, — покачало пальцем перед носом отражение. — А иногда наши желания имеют неприятное свойство сбываться, Ян. Подумай об этом. Хорошенько подумай.

Ян упёрся спиной в диван, продолжая в упор смотреть в глаза пришельцу из зазеркалья. Ведь он точно не был им, Яном. Он был чужим. И этот то ли дефект мозга, то ли просто глюк следовало убрать, пока не стало слишком поздно. Ведь дальше — больше.

Кто знает, что появится в зеркале завтра?

— Да, Ян. Никто не знает. Но любопытство всё равно возьмёт своё, — спокойно сказало отражение. — Так удовлетвори его. Не иди против себя. Это глупо.

— Что ты хочешь?

— Ммм… Скажем так, мне нужно твоё тело. Ненадолго. Максимум на пару недель. Крайний срок — месяц.

— Что значит — тебе нужно моё тело? А я? Куда денусь я сам? Как бы это… душа!

— А ты никуда не денешься. Просто будешь сидеть, так сказать, в уголке и за всем наблюдать. А через месяц я уйду.

— Зачем я тебе? Разве во мне есть что-то особенное? Кто же я?

— Ты человек, Ян. Простой человек. И не льсти себе.

— Но почему моё тело… Почему тебе нужно именно моё тело?

— Ты болен, Ян. Вскоре болезнь возьмёт над тобой верх. Хочешь знать, какая именно болезнь… или вскрытие покажет? Может, просто уберём её?

— Ты вылечишь меня?