Изнанка чувств

Я: «Ничего. Найди другую компанию».

Он: «Я хотел с тобой».

Я: «Ну так перехоти. Делов-то?»

Он: «Ок».

Больше ничего не отвечаю, но вздрагиваю, когда слышу, как со скрипом отъезжает по кафелю его стул. А потом краем глаза вижу, что Хан встал и направляется в мою сторону.

Ну зашибись!

Внутри меня все истошно визжит, а сердце подскакивает к горлу от страха. Если он сейчас усядется за мой стол, то все. Мне звездец!

Стремительно встаю, хватаю свой поднос и по широкой дуге обхожу его, воспользовавшись параллельным проходом. Вижу, как он замирает и оглядывается на меня, и еще больше выпадаю в осадок от ужаса.

Ну только спектаклей мне сейчас не хватало для полного счастья.

Скидываю свою едва тронутую еду в окно и выбегаю из столовой, а потом несусь в самый дальний конец школы. Туда, где библиотека. Туда, где практически никогда никого не бывает. Туда, где я смогу перевести дух.

Но стоит мне только зайти в просторное помещение и оглянуться, как я слышу гулкие, уверенные шаги позади себя. Оборачиваюсь и судорожно вздыхаю. А потом кидаюсь к бесконечным стеллажам с книгами. Петляю, пытаясь скрыться, но в конце концов, тихо вскрикиваю, когда меня наконец-то резко разворачивают и прижимают к книжным полкам и совершенно обездвиживают.

— Марк, — пищу я, пытаясь выдернуть руки, которые он завел мне за голову и стиснул своей сильной ладонью.

— Ну, здравствуй, что ли, Тань, — улыбается как безумный, глаза закрыты, глубоко дышит, а я в полнейшем ступоре и совершенно не понимаю, что все это значит.

— Пусти.

— Не-а.

— Пусти, пожалуйста. Ведь мы же в общественном месте, между прочим. Марк!

— Библиотекарь тоже на обеде, никто не увидит. А даже если и так, то мне до звезды, — произносит и его губы вдруг скользят по моим губам.

Смазанное движение, но все внутри меня от него вдруг начинает звенеть, а дыхание сбивается.

— Как интересно ты все сначала начинаешь, — уворачиваюсь я от его губ, но они тут же атакуют нежную кожу моей шеи. Влажно. И совершенно бесстыдно.

— Да не получается у меня рядом с тобой по-другому, Тань, — рычит недовольно, а потом легонько кусает меня за мочку уха.

— Уф, — простреливает меня с ног до головы молнией.

— Думал, что переварил. Успокоился. Нифига.

— Очень…содержательно, — и пискнула, когда вторая его рука от моей шеи скользнула чуть ниже и еще ниже, пока не прошлась в быстрой, но острой ласке по спине, накрывая ягодицы.

Рывок вверх, и я фактически усажена на полку. Пытаюсь спрыгнуть, но он не дает мне этого сделать, придерживая правую ногу за бедро.

Гольфы сбились.

Выгляжу непотребно, но не успеваю об этом даже подумать, как вдруг та рука, что удерживала мои запястья, перемещается на мой подбородок и разворачивает лицо к нему.

К его губам.

Они набрасываются на меня так стремительно. И Марк тихо стонет. Я чуть громче, потому что его язык уже толкается в меня, накачивая меня каким-то страшным, сокрушительным жаром.

— Отвечай мне! — рычит сбито.

— Как? — растерянно выдыхаю я ему в губы.

На секунду замираем, тяжело дыша и глядя друг другу в глаза. А потом мне становится страшно, потому что взгляд Хана буквально за секунду меняется и становится жестче.

— Тань, у тебя просто теперь нет больше выбора, — его слова звучат как приговор.

И все.

Лавина под названием Марк Хан полностью сносит все мои внутренние заслоны. Все в топку!

И его руки везде — скользят по бедрам, задирают юбку, выдергивают полы блузки, ныряя под нее.

А губы. А язык…

Это так сладко, томно и жарко, что я на какое-то время выпадаю из реальности, позволяя парню делать с собой все, что ему заблагорассудится.

Превращать мои колени в желе? Да, пожалуйста.

И кровь кипит, и сердце так отчаянно бабахает в груди, и я вся словно один сплошной оголенный нерв. Но мне так хорошо быть рядом с ним.

Быть его.

Хорошей девочкой, которую в библиотеке неприлично трогает и совершенно бесстыдно целует плохой мальчик. Спущенные гольфы, задранная юбка, расстегнутая блузка и совершенно заласканная я.

Откидываю голову назад, позволяя его губам спуститься к моей груди. Вспыхиваю. Вцепляюсь пальцами в его густые темные волосы, понимая, что от лавины эмоций и запредельных чувств на глаза наворачиваются слезы.

И это за гранью добра и зла…

Чуть приоткрываю веки, веду заторможенным пьяным взглядом по полкам с книгами, а потом неожиданно и болезненно падаю с небес на землю. Вскрикиваю, суматошно отталкивая от себя Марка. А потом в ужасе зажимаю рот ладонью.

Потому что всего секунду назад на нас смотрела Стелла Козинская, а потом пулей выбежала из библиотеки. И я совершенно не понимала, что она сделает с тем, что ей довелось увидеть.

О, нет, нет, нет.

— Тань? — до неузнаваемости хриплым голосом прошептал Марк, снова прижимая меня к себе.

— Пусти, — испуганно и надломлено пискнула я.

— Больше никогда…

— Марк, — умоляюще выстанываю.

— Прости…прости…прости…

Но я уже не слышу его. Я напугана. Я дезориентирована. Я почти задыхаюсь от паники.