Изнанка

— Вы что здесь делаете? — все тем же тихим и спокойным голосом поинтересовался мужчина.

— Я… — Резовой сознательно запнулся и всхлипнул. Судорожно вздохнул: — Я ходил мимо… то есть проходил мимо и забрел…

— Ай-яй-яй, — сочувственно покачал головой рослый сшиз. — Случайно через стеночку пятиметровую перепрыгнул и фонарик включил, чтоб не заблудиться…

«Ну Павел Сергеевич, — подумал Саша, — ну спасибо…»

Дальнейший поступок визави Резовой предугадать не смог. Да если б и предугадал, не сумел бы ничего предпринять.

Мужчина отступил на полшага назад и хладнокровно ударил ногой ему в лицо. Сильно, четко, ломая нос… Саша буквально смел спиной несколько сегментов неказистого парапетика и, теряя сознание от болевого шока и стопроцентного сотрясения мозга, полетел в шахту…

* * *

Иногда лицо человека может напоминать баклажан. Очень редко. У Таусонского в этот момент оно походило даже не на простой баклажан, а на генетически модифицированный — с добавлением ДНК речного окуня.

— С чего ты решил, что он сшиз? — спросил Павел Сергеевич у Резового.

— Руки в карманах держал. Не боялся. Думаю, даже не просто сшизик, а сильной категории. — Саша провел указательным пальцем по целехонькому носу, все еще чувствующему фантомную боль от изуверского удара в С-пространстве. Хорошо, что в реальность переломы и сотрясения покамест не переходят. — Да, еще… размер обуви — примерно сорок четвертый. Я… кхм… даже узор на подошве разглядел.

Он поежился, вспоминая падение в шахту спиной вперед. Беспомощное, растянуто-долгое. И хладнокровие незнакомца. Добавил:

— Очень выдержанный тип. Возможно, из бывших ментов или военных.

Подполковник Таусонский мрачнел все больше. Цвет его скул в бледно-сером мареве тлеющей лампочки уже приближался к лиловому.

Наглых ребят понабрал себе Ленцов, серьезных. Что же за шахту он там копает? Что за центр, так-сяк, развлекательный? И ведь не пойдешь же к прокурору ордер просить, ссылаясь на «подозрительные махинации». Тут доказательства нужны, конкретика. Пока архаровцы информацию собирают по Хасану свет очей Игнатьевичу, как бы поздно не оказалось.

— Вот что, Саша, ты иди домой отоспись, — хмуро сказал Таусонский. — Рапорт настрочи на матпомощь, ходатайство черкну, получишь со следующей зарплатой. Лишних денег не бывает… И подумай сам, что они могут там затевать? Альтернативную, так сказать, гипотезу попробуй найти. А я схожу к генералу, пора меры принимать. Я чуть легкие не выплюнул, тебе по мордасам надавали — куда это годится?!

— Спасибо, Павел Сергеевич. — Капитан Резовой поднялся, пошатнулся от усталости. В сон клонило беспощадно, — Разрешите идти?

— Иди, иди. А завтра к обеду принеси кваску домашнего — больно уж хорошо твоя его делает.

«Не такой в общем-то он и м…к, как подчас себя позиционирует», — вяло подумал Саша, выходя из отдела…

Таусонский приехал на Лубянку и сел на диванчик в приемной генерала. Лейтенант в отутюженной форме сдержанно кивнул ему, сообщил по интеркому шефу и вернулся, к пролистыванию какой-то документации.

Генерал был мужиком старых моральных устоев и напрочь не признавал в должности личного секретаря женский пол. Павел Сергеевич отчасти его понимал: баба напутает чего-нибудь по рассеянности, а ты потом разгребай. Тут хватка нужна и внимательность.

Хороший секретарь, между прочим, лицо начальника. Лицо, заметьте, а не смазливая мордочка… Да и обязанности у него — ого-го!..

— Проходите, товарищ подполковник, — негромко сказал лейтенант минут через пять после того, как из кабинета генерала вышел очередной офицер.

Одернув пиджак, Павел Сергеевич открыл первую дверь, замер на миг в маленьком тамбуре, потом — вторую.

— Разрешите?

Краснолицый старик лишь мотнул головой, выслушивая кого-то по телефону. Таусонский закрыл двери и, сделав два шага вперед, встал. Генерал поднял на него угольки глаз, светившие из-под крутых надбровных дуг, и, прошерстив снизу вверх, указал ими на ближайший к себе стул.

Павел Сергеевич присел и положил руки перед собой. Застыл.

— Ерошин! — вдруг гаркнул генерал в трубку. — Ты что мне плетешь?! Не видать тебе вышитых звезд! Какая солярка, твою мать?! Неразбавленная, говоришь? Ну и позвони на автобазу, узнай! Пусть мне ее начальник рапорт напишет! Ты полковник или прапор нестреляный?.. Завтра. Все.

Он бросил трубку и провел желтоватыми ладонями по лицу, отчего губы, похожие на тонкий шрам, сделались еще более антипатичными.

— Ей-богу, окосели все вокруг, — утомленно пожаловался старик Таусонскому. — Нет, ну ни в какие ворота не лезет! Сорвалась важная операция — культурная программа для официальных гостей из Австрии в тартарары полетела. А их, гадов, человек тридцать приперлось!.. Концы развязали — оказалось, на автобазе механик солярку разбавил каким-то дерьмом. Я звоню заму — что, мол, да как, спрашиваю. А он мне: «Товарищ генерал, разбираемся! Гостей пока на такси в баню под Звенигородом отправили!» У нас что, в Москве одна автобаза с единственным ведомственным автобусом? Мне президенту так и докладывать, что ли? Э-эх, чертеняка этот Ерошин…

Павел Сергеевич вежливо улыбнулся.