Изменить судьбу (СИ)

За три дня я все-таки не успел, но карго, контролирующий мою работу, чуть ли не ежечасно, ничего не сказал, и похоже заранее зачислил меня в команду, не дожидаясь результата. Чем очень удивил меня, когда я заметил, что судно отчалило от пирса и слегка покачиваясь и поскрипывая корпусов, направилось по заливу. Дизель запустился на пятый день. Еще полдня пришлось отдать на его регулировку, но зато после, до самого конца плавания, никаких претензий я не получал, не только по нему, но и по своей основной работе.

Условия, о которых говорил Карго, тоже разительно изменились. Сразу же после сдачи работы, меня переодели во все новенькое, и хотя это была все та же рабочая одежда, выглядела она совсем иначе. Впрочем, я не отказался и от выданной вначале. Все-таки дизелист, довольно грязная профессия. Порой приходится лезть в такие дыры и так пачкаться, что бывает трудно представить, как все это потом отстирывать.

Изменились и условия проживания. Первоначально я ночевал в общем кубрике для матросов, а теперь переехал в кубрик дизелистов, которых на судне оказалось всего четверо, и жили они отдельно. После казармы на четверть сотни рыл, каюта на четверых, показалась мне почти идеальным местом для жизни. Мужики попались тоже вполне адекватные и никто не высказывал мне никаких претензий. Что же касается списанного на берег морячка, вместо которого приняли меня, то все как один утверждали, что вина лежит полностью на нем. Парень любил заложить за воротник, и частенько появлялся на рабочем месте, подшофе. Как итог, сунул не туда руку и ему оторвало пару пальцев. Парня конечно жаль, но с другой стороны виноват сам. Его конечно подлечили, читай перевязали, и списали на берег.

Плавание проходило спокойно. За месяц плавания нам предстояло пройти четырнадцать тысяч восемьсот шестьдесят четыре мили. Вначале, спустившись на юг до Филиппин, из-за Японо-Китайской войны, суда доставляющие вооружение в Китай, опасались проходить вблизи японских берегов, и потому приходилось делать большой крюк. Затем пересечь Тихий океан, попутно зайдя на Гавайские острова и загрузить трюмы сельскохозяйственной продукцией. Далее следовал переход по Панамскому каналу, и выход в Карибское море. Здесь планировалась небольшая остановка в Сантьяго-де-Куба, остров пока еще даже не задумывался ни о какой революции и находился под властью бывшего сержанта Кубинской армии Фульхенсио Батиста-и-Сальдивар, который на волне профсоюзного движения захватил его в 1933 году. Отдав президентство профессору Рамону Грау, Батиста занял должность командующего Кубинской армией в чине полковника, но фактически именно он и управлял страной.

Довольно скоро, точнее уже сейчас, подобная история повторилась, когда некий ефрейтор, занял пост канцлера Германии. Далее наш путь лежал по Атлантике в Норфолк, где я и смог бы официально сойти на берег. Хотя довольно часто, даже сейчас улавливал намеки начальства на то, что оно не откажется от моей работы и в дальнейшем. С одной стороны, это было очень даже неплохое предложение, с другой, хоть такие намеки и звучали, однако никаких намеков о поднятии моего оклада не имелось. А работать на ровне со всеми, за половину оклада, мне совершенно не хотелось. Поэтому пока я делал вид что конечно же согласен с подобным предложением, и разумеется с радостью подпишу любой контракт порту приписки, в тоже время сам, подумывая о том, где мне будет лучше всего сойти с корабля.

Английский язык, оказался не таким уж и сложным, и довольно скоро я начал общаться именно на нем. Дело в том, что дизелисты, работающие со мной все, поголовно оказались американцами британского происхождения, совершенно не понимающие испанского языка. Поневоле пришлось учиться мне, а не им. Так или иначе, постоянное нахождение в англоязычной группе, пришлось в тему, и довольно скоро, я мог общаться вначале на темы, связанные с работой, а затем и говорить обо всем остальном. Гавайские острова мне особо не понравились. В увольнение на берег отпускали достаточно свободно, если конечно ты не был занят на вахте, поэтому за три дня, на берегу побывал практически весь экипаж, а некоторые даже дважды.

Может в будущем все и изменится, насколько я помню вскоре это место будет большим и очень дорогим курортом мирового уровня, но пока это было какое-то захолустье, в котором имелось всего два довольно средних отеля, и несколько прибрежных гостиниц состоявших из тростниковых хижин, называемых здесь — Бунгало. С работой было еще хуже. Еще где-то как-то, что-то делалось в порту, кое-какая работа, возможно могла найтись на Военно-Морской базе в Перл Харбор, но тут же на память пришла скорая бомбежка Жемчужной Гавани, до которой оставалось всего ничего. И что-то мне совсем не улыбалось ввязываться в войну здесь, в то время, когда я едва избежал войны в СССР. К тому же вопрос с документами пока не решился. Поэтому, прогулявшись по только что начавшему развиваться и отстраиваться Гонолулу, немного повалявшись на одном из пляжей, решил, что это место меня не устраивает, и потому вернулся на судно.