Изменить судьбу

Сам дом представлял собою сруб сложенный из стволов лиственницы, из-за чего, он хоть и слегка покосился, но зато выдержал долгое отсутствие человека, и выглядел довольно надежно. Щели между бревнами были законопачены мхом, и снаружи промазаны глиной, которая местами все же осыпалась. Внутри имелся даже деревянный пол, сложенный скорее всего из полубревен, но тем не менее, довольно плотно подогнанных и практически без щелей. В доме имелась всего одна комната, и она выглядела довольно уютно, если конечно не обращать внимание на мышиный помет, и соответствующий запах царящий здесь. Слева, у дальней стены находилась скорее деревянная кровать, нежели, как это обычно бывает в охотничьих домиках, грубо сбитый топчан. Кровать имела в своем основании толстый тюфяк, поверх которого лежало ватное одеяло, торчащий краешек которого я заметил сразу, а поверх него было наброшено когда-то белое покрывало, сейчас покрытое пылью. В торцевой стене рядом с кроватью имелось небольшое окно, собранное из скорее осколков стекла. Сама рама похоже делалась именно под имеющиеся осколки, поэтому выглядела несколько несуразной, но с другой стороны, вполне исполняло свою функцию, пропускало хоть какой-то свет снаружи, из-за чего в комнате, хоть и царил полумрак, но все было достаточно хорошо видно.

Неподалеку от кровати находился стол, со стоящей на ней керосиновой лампой. Решив, что не стоит стоять возле открытой двери, я постарался прикрыть ее как можно плотнее, и пройдя до стола, первым делом приподнял лампу слегка встряхивая ее. Как мне показалось в ней еще имелись остатки керосина, во всяком случае, что-то булькнуло. Но увы, сколько бы я не пытался ее разжечь, ничего не выходило. Фитиль трещал, коптил, плевался искрами, но увы пламя на нем тут же затухало. Развинтив лампу, я убедился, что в ней имеется какая-то жидкость, но несмотря на запах керосина, лампа загораться не желала.

Окинув взглядом комнату, заметил у входа в дом что-то похожее на жестяной бидончик, с характерными маслянистыми потеками по его стенкам. Там действительно оказался керосин, и вскоре, лампа, потрескивая отсыревшим фитилем зажглась и довольно хорошо осветила жилище. У правой стены обнаружилась печь, или скорее дровяная плита, сложенная из местного камня и обмазанная глиной. На ней можно было и готовить, и просто использовать для отопления жилища. Возле плиты имелась небольшая поленница дров, и поэтому я, прежде всего решил, что стоит затопить печь, все же за последние дни изрядно промерз, и потому очень хотелось согреться. Дрова, наколотые небольшим топориком, найденным возле печи, довольно быстро занялись, и дом быстро наполнился дымом. Такое бывает, когда печь долго не топят, я тут же приоткрыл дверь, чтобы проветрить помещение, и вскоре, после того как дым выветрился, а дымоход дал тягу, комната стала быстро наполняться теплом.

Уже через какую-то четверть часа, мне показалось, что это вполне себе жилая и давно обжитая мною комната. У входа была обнаружена метла, неподалеку от нее жестяное ведро, и я решил навести порядок. Мышиный запах просто убивал, с детства не переношу его. Осторожно приоткрыв входную дверь огляделся, затем выскочив набрал снега, и вернувшись поставил ведро на уже разогретую плиту. Пока снег таял, снял с кровати покрывало, осторожно свернул его и выйдя из дома вытряхнул с него весь мышиный помет и выбил из него пыль.

В течении следующего получаса наводил порядок в доме, а заодно и осматривал все его закоулки. Тюфяк на кровати, тоже был обжит мышами, поэтому я вынес его из дома, и вытряхнул из него все сено которым он был набит, а на сеновале, из дальнего угла набрал свежего, и набил его заново. Оказалось, что кровать тоже имела свои секреты. После того как я снял одеяло и тюфяк под ними обнаружилась крышка прикрывающая ларь, в котором оказалось довольно много всякой одежды, начиная от нижнего белья и заканчивая овчинным полушубком. Последний оказался мне как раз в пору, хотя шерсть на нем и была слегка побита молью.

С остальным я пока не стал разбираться, решив оставить это на потом. Сейчас важно было навести порядок, чем-то перекусить и наконец, как следует выспаться. Все же последние несколько дней, я скорее дремал, вздрагивая и просыпаясь от каждого постороннего звука, чем нормально спал.

После наведения порядка, в комнате хотя и оставался еще кое-какой посторонний запах, но было уже гораздо лучше, чем в тот момент, когда я здесь появился. Пока наводил порядок, на плите, в двух чугунах, обнаруженных здесь же растапливался снег, который я по мере таяния добавлял, и теперь у меня на плите имелось как минимум два ведра воды. Часть этой воды была перелита в чайник, нашедшийся от прошлого хозяина, а оставшуюся воду, я использовал для того, чтобы привести себя в порядок. Раздевшись собирался хоть как-то помыться, для чего ушел в дальний угол, который оказался свободен, и уже собирался ополоснуться, как почувствовал, что половицы под ногами чуть просели.