Изменить судьбу

Я толкаю Светку влево, с дорожки на траву, сам приседаю и одновременно сдаю назад, под ноги левому. Он не обманул мои ожидания, споткнулся и перелетел через меня, чувствительно зарядив мне коленом в бок. Похрен. Поднимаясь, втыкаю свой кулак в левое подреберье тому, что был посередине, сотрясая ливер. И чуть не пропускаю левый крюк от крайнего справа. Просто какая-то тень мелькнула, на инстинктах вжал голову в плечи и чуть пригнуться успел. Но по уху прилетело знатно. Боксёр. Техничный. Ну держи в надкостницу. Техничный захромал. От крюка в челюсть он защитился, но я добавил ему другой ногой в коленную чашечку. Так надёжней. Повернулся и увидел, как левый уже поднялся на ноги и направляется в сторону Светки, которая не убежала. Стоит тут-же, прижав к груди кулачки и повизгивает тоненько. На лице страх и непонимание. Он чуть до неё не дотянулся. Я успел подскочить к нему и ударить ногой в бедро. Здоровый, чёрт, его бить бесполезно, надо выключать. Здоровый отшатнулся, повернулся ко мне, на лице удивление, мол «кто тут мне мешает?». Я сблизился и провел пару обманок, а затем протянул левую к его кадыку, «надо аккуратно, чтоб гортань не сломать, мне обвинений в убийстве не хватало». На лице здорового удивление сменилось растерянностью. Конечно, растеряешься тут, когда дышать забыл как. Добавляю ногой в живот и поворачиваюсь к этим двум. Ливерный уже пришёл в себя и прёт ко мне, сзади хромает техничный. Ливерный поднимает руки, «бля, тоже боксёр», и выбрасывает джеб, а когда он цели не достигает, лезет в ближний бой. Ну давай, познакомься с моим коленом. Колено, это печень, печень, это колено. Отталкиваю от себя ливерного. Чувствую, что дышу уже тяжело и в руках тяжесть присутствует. Значит, танцуем уже секунд тридцать. Вот минусы того, что спарринги у нас по двадцать секунд. Привыкаешь к интенсивным, но коротким нагрузкам. Ничего, осталось техничного победить, и домой, Светика ласкать.

Вдруг этих двоих как сдуло. Только что были передо мной, и вдруг нет никого. Растеряно смотрю по сторонам. А, их не ветер сдул, а Андрей Витальевич. Оба лежат, а он сидит на них сверху и корочку свою ментовскую показывает. Поворачиваюсь к здоровому. Тому не до меня, он ковыляет прочь, довольно резво. Жигульки на дороге, ожидаемо нет. Поворачиваюсь к Свете, она смотрит на меня с непонятным выражением. Там и страх, и обида и ещё что-то. Подхожу к ней тяжело дыша:

- Ты чего не убежала? – она смотрит на меня и не понимает. Стресс у неё. – Ну всё, всё, успокойся, - обнимаю её, - всё закончилось. Вон папа твой. Сейчас разберётся, - она растерянно смотрит по сторонам, видит своего отца, смотрит на меня, и похоже её отпускает:

- Ой, Славка, я так испугалась… Я двинуться не могла…

Андрей Витальевич подходит к нам. Взгляд его суров.Ливерного и техничного уже вяжет наряд.

- Ты во что мою дочь втравил? – спрашивает он меня.

- Андрей Витальевич, причём здесь я?

- Папа! Слава вообще не причём! Они сами на нас напали! Слава меня защищал!

- Почему она оказалась на сцене в неподобающем виде?

- Андрей Витальевич, какой неподобающий? Нормальное платье. Оно и сейчас на ней.

- Папа! Я просто танцевала! Мне нравится танцевать! Ты-же сам меня на танцы водил!

- Как вы оказались там?

- Андрей Витальевич, я помог группе с подключением аппаратуры. Менеджер группы пригласил меня на выступление. Мы пришли со Светой, познакомились с музыкантами. Свете предложили поработать на подтанцовке.

- За работу платят, обычно, - Андрей Витальевич успокаивался, гнев сменился на ворчание.

- Кстати! – только сейчас я вспомнил о конверте, зашарил по карманам, - нам же Эдуард заплатил. Правда не знаю сколько, - я вытащил из кармана пиджака конверт, - сейчас посмотрим.

Я открыл конверт. В нём была тоненькая пачка купюр. Вытащил их наружу и в угасающем свете вечерних сумерек пересчитал. Там было пятьсот рублей. Все пятидесятирублёвки.

- Ого! – Андрей Витальевич удивлённо воскликнул, - неплохо платят музыкантам. Три сотни Светкины!

- Папа! Я не за деньги! И Слава тоже играл!

- Да что он там играл! Пятнадцать минут потренькал. А ты два часа выплясывала.

- Подождите! Не будем ссориться. Света, ты правда больше меня работала, - я отсчитал сто пятьдесят рублей и сунул их себе в карман, остальное сложил обратно в конверт и отдал Свете, - я думаю, так будет справедливо. Ну и за перенесённый стресс компенсация. Андрей Витальевич, а вы как здесь оказались?

- Так известный-же ансамбль. На такие мероприятия у нас всегда усиление. А я – как старший.

- Так вы-же, вроде, следователь.

- Кто это тебе сказал?

- Ну, я предположил, а вы не опровергли.

- Нет, я начальник оперативного отдела. Сидел в машине, слушал доклады. И тут приходит один патрульный и говорит мне, что моя дочь на сцене танцует. Ну, я и побежал смотреть. А ты молодец, доча, классно танцевала. У Парней глаза выпадали. И ты молодец. Троих не испугался, не побежал. Могу тебе дочку доверить.

Мы уже потихоньку шли к дому.

- Так, ребятки, вы идите, а мне ещё этих оприходовать надо, рапорта писать, пойду я.